Имагинативная рескрипция: создание мысленных образов в схема-терапии

Терапевтические техники, ориентированные на чувства (см. табл. 3.1) — также называемые “экспериенциальными техниками”, — играют важную роль в лечении пограничных расстройств личности (ПРЛ) с помощью схема-терапии (СТ). Большинство этих техник можно использовать в текущих ситуациях, а также с экспириенсами из прошлого или будущего данного клиента. Поэтому в последующих статьях мы будем рассматривать применения для текущего момента, а также для прошлого и будущего.

 

Содержание

1. Создание мысленных образов
2. Какими бывают модели и фазы имагинативной рескрипции
3. Использование имагинации для поиска истоков режимов
4. Базовая двухфазная модель имагинативной рескрипции во время первой части терапии
5. Трехфазная имагинативная рескрипция на последней фазе лечения
6. Имагинативная рескрипция: изменение поведенческих паттернов в будущем
7. Часто задаваемые вопросы об имагинативной рескрипции

В этой статье мы подробно и с примерами разберем такие аспекты как имагинация и имагинативная рескрипция. Посмотрим, как они действуют в рамках психотерапевтического лечения. Статьи, посвященные имагинации и имагинативной рескрипции, а также историческим ролевым играм, базируются на материале статьи Арнца и Веертмана [Arntz and Weertman, 1999]. Дальнейшие ссылки на эту статью не приводятся, но подразумеваются. В указанной статье также обсуждаются теоретические предпосылки этих методов.

 

Создание мысленных образов

Выполняя упражнение по созданию мысленных образов, клиент пытается воспроизвести у себя в сознании определенную ситуацию. Действуя подобным образом, клиент воспроизводит у себя чувства и эмоции, какие он испытывал в процессе общения с другими людьми. Когда упражнение по созданию мысленных образов направлено в будущее, клиент пытается создать образ определенной ситуации в будущем. Разумеется, терапевт объясняет клиенту, что заранее невозможно сказать, окажется ли такая картина реалистичной, но он побуждает клиента вообразить наиболее вероятную ситуацию и свои возможные действия в этой ситуации. Аналогично, если клиент сомневается в точности своих воспоминаний, связанных с какой-то ситуацией в прошлом, терапевт уверяет клиента, что эффективность этой техники не зависит от степени точности мысленного образа.

 

Бывает полезно объяснить клиенту, что работа по созданию мысленных образов является рекомендованной техникой при лечении от ночных кошмаров и что ночные кошмары — это не более чем плод нашей фантазии (хотя темы ночных кошмаров зачастую соответствуют тому, что происходило в реальности). Терапевт может также указать, что в любом воспоминании есть субъективные элементы и что именно воспоминания влияют на человека, а не реальность (которая не консолидирована в человеческой памяти). Рескрипция добавляется позже, когда либо клиенту, либо терапевту кажется, что какие-то аспекты рассматриваемой ситуации нужно изменить.

 

Применения и цели создания мысленных образов

В начале терапии создание мысленных образов может использоваться, когда нужно установить связь между текущими схемами клиента и событиями прошлого. В ходе применения терапии и формирования более прочных терапевтических отношений создание мысленных образов может использоваться в перечисленных ниже ситуациях.

 

• Ситуации, в которых имело место эмоциональное, физическое или сексуальное насилие (в их число входят травматические ситуации с окружающими, например “наезжание”).
• Ситуации, в которых эмоциональные и физические потребности клиента или его потребность в развитии не удовлетворялись надлежащим образом.
• Урезывание автономии или выражения эмоций.
• “Парентификация”, при которой клиент берет на себя роль агента между родителями (попечителями) или когда клиенту приходится заботиться о родителях или братьях/сестрах.

Одна из важнейших целей имагинативной рескрипции заключается в том, что клиент обнаруживает: проблема не в том, что он какой-то “неправильный”, а в том, что его неправильно воспитывали. В результате ребенок обнаруживает, что он вовсе не виноват в том, что в какой-то ситуации из его прошлого что-то пошло “не так”. Еще одной важной целью имагинативной рескрипции является эмоциональная обработка травмирующих событий. Схемы, которые сформировались у клиента на основе этих неадекватных ситуаций, постепенно замещаются более здоровыми схемами. Обратите внимание, что имагинативная рескрипция отличается от имагинальной экспозиции, которая представляет собой хорошо известную технику лечения посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). При имагинативной рескрипции экспонирование наиболее травмирующим моментам сводится к минимуму, тогда как самой важной частью при создании мысленных образов (имагинации) является активное изменение ситуации.

 

С помощью имагинативной рескрипции покинутого/ обиженного ребенка можно защитить и создать у него ощущение комфорта. К нему приходит понимание, каковы его обычные, естественные права. Между тем, пунитивную сторону можно пресечь, сказав попечителю, что ему не следует обращаться с ребенком подобным образом. Терапевт может даже помочь клиенту совершить акт возмездия. Сердитый ребенок может выразить свое негодование по поводу многочисленных фактов нарушения своих прав, а здоровый взрослый может уяснить, в каких случаях принимать меры, когда он сталкивается с ситуациями, в которых с ребенком обращались неподобающим образом.

 

Имагинативная рескрипция помогает клиенту осознать свои чувства и потребности и узнать о более эффективных способах совладания со своими чувствами и удовлетворения своих потребностей. Конечная цель заключается в том, чтобы изменить дисфункциональные схемы и режимы. Клиент начинает просить о помощи и поддержке людей, которым он доверяет. Имагинативная рескрипция иногда приводит к неожиданно быстрым изменениям, однако зачастую требует повторного использования применительно к разным ситуациям и разным воспоминаниям, что необходимо для обеспечения долговременных и прочных изменений.

 

Из рис. 5.1 видно, что существуют многочисленные возможности начала и переключения имагинации в зависимости от требований, предъявляемых терапией в каждый конкретный момент времени.

 

Рис. 5.1. Пути к детским воспоминаниям

 

Имагинацию можно начинать, когда клиент рассказывает о какой-либо недавней неприятной ситуации. В таких случаях терапевт может начать с предложения клиенту вообразить какое-либо безопасное для него место, а затем перейти к упомянутому неприятному экспириенсу; как вариант, терапевт может начать непосредственно с этого неприятного экспириенса. Затем нужно перейти к прошлому клиента. Терапевт может также предложить вернуться непосредственно к какой-либо неприятной ситуации из далекого прошлого клиента, если терапевту известно о такой ситуации в прошлом этого клиента из первого собеседования с ним или из другой личной истории, рассказанной им. Наконец, если клиент сообщает о воспоминаниях из своего прошлого, терапевт может использовать эти воспоминания в качестве отправного пункта для начала имагинационной работы.

 

В фокусе этой имагинационной работы должны находиться травмирующие экспириенсы, которые играли определенную роль в формировании дисфункциональных схем и режимов.

 

Прежде чем терапевт приступит к имагинационным упражнениям, он должен подробно объяснить клиенту суть этих упражнений (см. “Логическое обоснование имагинативной рескрипции”).

 

Логическое обоснование имагинативной рескрипции

(используется для разъяснения клиенту имагинативной рескрипции)

1. То, что случилось с вами в детстве, было ужасно, и когда ребенку не помогают справиться с такой проблемой надлежащим образом, у него могут возникнуть серьезные нарушения, например пограничное расстройство личности, чувства стыда и собственной вины, низкая самооценка, ненависть к себе, а также проблемы в отношениях с другими людьми (адаптируйте применительно к своему клиенту).
2. В вашем случае воспоминания о случившемся не были обработаны надлежащим образом, поскольку рядом с вами не оказалось никого, кто помог бы вам, ребенку, справиться с этой проблемой. Смысл этих детских экспириенсов может оказаться весьма пагубным. Например, ребенок мог прийти к выводу, что он какой-то "неправильный" и что именно поэтому с ним случилась эта неприятность; что доверять нельзя никому; что тесные отношения с другими людьми опасны; ребенок может обвинять себя во всех несчастьях, происходящих с ним, испытывать чувства вины и стыда. Даже когда разум подсказывает вам, что такие чувства необоснованны, ребенку кажется, что чувства его верны.
3. Мы не в силах изменить то, что уже случилось, и не можем "стереть" воспоминания о том, что случилось.
4. Но мы можем изменить смысл, извлекаемый нами из таких событий.
5. Мы можем попытаться изменить этот смысл, рассуждая о соответствующих событиях, но результаты научных исследований указывают на то, что в таких случаях гораздо эффективнее было бы использовать имагинацию.
6. Исследования головного мозга человека показывают, что человеческий мозг реагирует на воображаемые события практически так же, как на реальные события, даже когда человек понимает, что речь идет о воображаемом событии. Это означает, что мы можем оказывать на мозг гораздо более сильное влияние, когда мы воображаем что-то, чем когда мы просто говорим об этом.
7. При имагинативной рескрипции мы пытаемся изменить вашу точку зрения на те неприятности, которые случились с вами. Мы не собираемся "стирать" ваши воспоминания (это вообще не в наших силах), но хотим помочь вам взглянуть по-другому на то, что случилось с вами, и глубоко пережить это, чтобы изменился смысл, который вы придаете случившемуся. Это означает, что болезненные чувства, "прикрепленные" к этим воспоминаниям (такие, как стыд, отвращение, гнев, паника), могут стать слабее, что вы можете вернуть себе самоуважение и доверие к другим людям. Если вы склонны выбирать себе в друзья людей, плохо обращающихся с вами, вы придете к выводу, что наше лечение помогает вам находить людей, относящихся к вам лучше. Если вы боитесь эмоций, наше лечение поможет вам чувствовать себя гораздо комфортнее с эмоциями. Таким образом, наше лечение может иметь множество позитивных последствий.
8. Имагинативная рескрипция также дает вам возможность выразить свои чувства, потребности и поступки, которые вам приходилось подавлять. Если, например, на человека "наезжают", у него может возникнуть желание отплатить своему обидчику той же монетой. Но если такой вариант реакции таит в себе серьезную опасность, люди (зачастую автоматически) подавляют в себе это желание. Хотя такой выход из положения может оказаться весьма разумным, когда неравенство сил налицо (последствия ввязывания в драку могут оказаться катастрофическими), подавление желания ввязаться в драку может иметь плохие последствия в долгосрочном плане. Мы поможем вам выразить свои чувства, потребности и поступки с помощью имагинативной рескрипции, поскольку сейчас это не таит в себе никакой опасности для вас.
9. Дети нуждаются в защите от плохого и небрежного обращения с ними, но если такое обращение все же случается, они хотят получить поддержку, хотят, чтобы их утешили, успокоили и подбодрили, хотят услышать "правильную" точку зрения на то, кто именно виноват в том, что случилось, и кто именно должен стыдиться того, что случилось. Это естественные потребности, которые, однако, не удовлетворялись в случае людей, которые испытывают проблемы, схожие с вашими. При имагинативной рескрипции мы пытаемся помочь клиентам почувствовать, что эти потребности удовлетворены, и это происходит лишь в воображении, мозг человека реагирует на это как на исцеляющий экспириенс.
10. Наше лечение запустит у вас все виды чувств и новые инсайты. Какие-то из них поначалу могут показаться вам "трудными", но я помогу вам справиться с этим ощущением. Например, у вас может появиться чувство досады из-за того, что произошло, и это чувство поначалу может показаться вам неприятным ("трудным"). Однако это чувство досады является естественной реакцией, а когда оно подавляется, это приводит к серьезным проблемам. Нет ничего страшного, если у вас появляется чувство досады или какие-то другие эмоции, которые могут быть вызваны нашим лечением, — они являются естественной составляющей процесса выздоровления. Такие эмоции не являются признаком того, что лечение протекает неудачно. В действительности это очень хороший признак!
11. При имагинативной рескрипции мы предложим вам вообразить, что некое травмирующее событие вновь начинает происходить. Когда станет ясно, что именно должно случиться, я попрошу вас вообразить, что в этом воображаемом вами событии я нахожусь рядом с вами и буду вмешиваться, чтобы предотвратить или остановить насилие или какие-то другие ужасные вещи. Я помогу вам вообразить, что вы в безопасности и что все, что вам требуется как ребенку (и что связано с воображаемым вами событием), у вас уже есть. На последующей фазе лечения я помогу вам вообразить, что вы сами оказываете себе этот тип помощи. Это даст вам возможность вообразить, что вы вступаете в воображаемую вами ситуацию, помогаете маленькому «имя клиента» прекратить насилие или какие-то другие неприятные события и берете под свою опеку маленького «имя клиента».
12. При имагинативной рескрипции нам не придется рассказывать все подробности того, что происходит. Лечение может быть эффективным без всех этих подробностей. Поэтому, если с вами происходили какие-то ужасные вещи и вы не хотели бы делиться со мной "леденящими душу подробностями", можете держать их при себе. Когда станет понятно, что именно должно произойти с вами, и ваши эмоции будут в достаточной мере активизированы, я вмешаюсь в ваши фантазии.
13. Если вам покажется, что какой-то конкретной интервенции вам недостаточно, это не проблема. Мы можем просто "перемотать" ваш сценарий обратно и попробовать какой-то другой вариант. Чем больше у вас возникнет идей на предмет того, как можно было бы осуществить рескрипцию, тем лучше.
14. Мы можем составить список типов травм и других неприятных событий, релевантных вашим текущим проблемам, которые нам предстоит решить. Вы можете сами выбрать, какие проблемы и в какой последовательности мы будем решать. Мы также установим связь проблем, которые вы испытываете в своей нынешней жизни, с экспириенсами из вашего детства, поскольку эти ранние экспириенсы сделали вас уязвимым к вашим нынешним проблемам. Когда у меня сложится впечатление, что для более полного выздоровления вам было бы полезнее сделать что-то вместо того, что кажется нужным вам, мы обсудим это с вами. Я не буду пытаться заставлять вас делать то, что вы не хотите делать.
15. Нам представляется, что предпочтительнее было бы использовать более ранние воспоминания, чем более поздние. Таким образом, если у вас есть выбор, мы попытаемся обратиться к воспоминаниям из вашей юности или даже детства, поскольку именно там, как правило, кроются корни ваших нынешних проблем.
16. Обычно в течение одной сессии мы разбираемся с каким-то одним воспоминанием. Нет никакой необходимости работать со всеми воспоминаниями. Многие из них подобны по своему значению, и после того как мы начнем успешно изменять ваше отношение к какому-то из релевантных воспоминаний, вы убедитесь, что смысл многих других воспоминаний также поменялся. Поэтому мы будем проявлять гибкость в том, что касается выбора воспоминаний, над которыми следует работать, — это зависит от того, что является самым релевантным на данном этапе лечения.
17. Объяснение оказалось довольно продолжительным. Появились ли у вас какие-то вопросы в связи с этим объяснением?

 

Мысленный образ безопасного места

Приступать к ознакомлению с имагинацией лучше всего с обучения клиента рисовать в своем воображении образ какого-либо безопасного места. Это дает возможность клиенту привыкнуть к имагинации, в то же время создавая воображаемое безопасное место, в которое клиент может вернуться в любой момент, если другие упражнения на имагинацию становятся чересчур интенсивными и вызывают неприятные эмоции. Предложите клиенту закрыть глаза или, если это покажется ему некомфортным, выбрать какое-то место на полу и уставиться в него взглядом. Скажите клиенту, что ему будет легче сконцентрироваться, если он закроет глаза; впрочем, он может попытаться сконцентрироваться каким-либо другим способом.

 

Затем предложите ему вообразить какое-либо безопасное место. Это может быть реально существующее место, в котором ему приходилось бывать или о существовании которого ему известно, или это может быть некое воображаемое место. Если клиент испытывает затруднения с выбором такого безопасного места, терапевт может подсказать ему подходящие варианты, например какое-нибудь место на природе или другое место, базирующееся на начальном интервью с клиентом, где, по мнению клиента, он чувствовал бы себя комфортно и в безопасности.

 

Некоторым клиентам не удается придумать для себя подходящее безопасное место, поскольку окружающий мир кажется им слишком опасным, и в этом мире вообще невозможно найти “тихую гавань”. В такой ситуации клиенту чрезвычайно трудно вообразить место, в котором он чувствовал бы себя в полной безопасности. Для таких клиентов крайне важно выработать очень прочные, надежные терапевтические отношения.

 

Терапевт должен активно защищать клиента во время имагинативной рескрипции, чтобы клиент воспринимал терапевта как гаранта своей безопасности. Имагинация какой-либо безопасной ситуации, вообще говоря, не является необходимым условием выполнения других форм упражнений на имагинацию, поэтому, если клиент не может вообразить подходящее безопасное место, терапевт должен подбодрить клиента и попытаться выявить соответствующее негативное детское воспоминание.

 

В ходе последующего обсуждения устанавливается связь между появлением того или иного режима “здесь и сейчас” (например, пунитивной стороны) и некоего (травмирующего) события в прошлом этого клиента.

 

Возможным вариантом этого является “перескок” через неприятную текущую ситуацию и предложение клиенту напрямую отыскать какое-либо воспоминание из своего детства. Это может быть — но не обязательно — какая-либо неприятная ситуация. Пример применения этого метода: клиенту предлагается изобразить Маленькую Нору вместе с ее матерью. Взгляните на свою мать. Что происходит? Что вы чувствуете?

 

Какими бывают модели и фазы имагинативной рескрипции

На лечебной фазе терапии, после выполнения концептуализации кейса (см. вставку), упражнения на имагинацию включают в себя рескрипцию. В то время как непосредственные причины для использования этого метода могут быть очень разными, центральная цель остается одной и той же: изменение смысла, придаваемого прошлым экспириенсам. Терапевт объясняет, что, хотя прошлое изменить невозможно, есть возможность изменить выводы, которые делает человек на основе этого прошлого.

 

В случае клиентов с ПРЛ рескрипция поначалу осуществляется с помощью двух основных фаз. На первой фазе клиент рисует в своем воображении какое-либо “травмирующее” воспоминание детства — с точки зрения маленького ребенка, — а на второй фазе терапевт осуществляет рескрипцию этого образа. На финальных фазах лечения клиент может приступить к самостоятельной рескрипции этого образа в качестве здорового взрослого. Затем добавляется третья фаза рескрипции, в ходе которой клиент осуществляет свою взрослую рескрипцию с точки зрения маленького ребенка и запрашивает дополнительные действия от взрослого, если он нуждается в таких действиях. В силу очевидных причин это может происходить лишь после того, как у клиента выработается прочный и здоровый режим взрослого. Базовая двухфазная модель имагинативной рескрипции описана ниже. А еще дальше описана трехфазная модель имагинативной рескрипции.

 

Использование имагинации для поиска истоков режимов

На первой фазе терапии поиск истоков режимов выполняется с помощью имагинации без рескрипции (см. ниже “Инструкции по выполнению имагинации для концептуализации кейса”). Например, можно начать с воображения безопасного места. Затем терапевт может предложить клиенту выбросить этот образ из головы и вообразить неприятную ситуацию, переживаемую им в настоящее время. Можно также начать непосредственно с этой неприятной ситуации. Клиенту предлагается обратить особое внимание на неприятные чувства, вызываемые у него этой ситуацией, а затем предоставить возможность этому образу уйти из его головы, но удержать чувства, связанные с этой ситуацией.

 

Терапевт продолжает, спрашивая у клиента, испытывал ли он это чувство в детстве, и просит клиента удерживать в себе это чувство, ожидая появления у себя определенного воспоминания. Клиенту не следует отыскивать у себя какое-то конкретное воспоминание контролируемым (когнитивным) способом; скорее, он должен ждать возникновения у себя какой-то спонтанной ассоциации. Так, если ситуация в настоящем заключалась в конфронтации клиента с начальником авторитарного типа, то связь с прошлым может касаться отца-деспота, но может быть и чем-то совершенно иным.

 

Важно проинструктировать клиента, что он может просто позволить некой ассоциации возникнуть спонтанно, сконцентрировавшись на чувстве, которое клиент удержал у себя. Если в памяти клиента всплывает несколько ситуаций из прошлого, он может выбрать какую-то одну из них — вообще говоря, чем клиент был моложе в выбранной им ситуации, тем лучше. Релевантными будут любые ситуации из детства. Затем клиента просят как можно подробнее описать эту ситуацию из его детства. После того как возникший у клиента образ станет понятным, он может вернуться в свое безопасное место и снова открыть глаза.

 

Очень важно, чтобы клиент воспринимал эту ситуацию так, как если бы она происходила (снова) в действительности. Терапевт предлагает клиенту использовать настоящее время и нарисовать в своем воображении как можно больше подробностей, касающихся данной ситуации. Задавая прямые вопросы, терапевт может помочь прояснить данную ситуацию и, следовательно, помочь клиенту в этом процессе (см. фазу 1 в табл. 5.1 ниже).

 

Иногда образ не становится вполне ясным, несмотря на постановку терапевтом правильных вопросов. В таком случае терапевту не следует слишком упорствовать на первой фазе терапии. Возможно, имеет место слишком сильное вмешательство защитника, поскольку клиент еще не испытывает полного доверия к терапевту. Это не означает, что терапевту следует прекратить попытки использовать упражнения на имагинацию, но он мог бы потратить какое-то время на выяснение причин столь интенсивного использования клиентом своего отстраненного защитника. Постарайтесь выяснить эти причины.

 

Когда ситуация в прошлом станет ясна, терапевт может в конце концов спросить у клиента, что, на его взгляд, должно было бы произойти, чтобы эта ситуация улучшилась. Если клиент затрудняется ответить на этот вопрос, это означает, что у данного клиента очень слабый режим здорового взрослого. С другой стороны, если клиент знает, каковы его потребности, это дает терапевту какую-то информацию об уровне развития режима здорового взрослого данного клиента, а также о его схемах. Если клиент может указать свои потребности, он может испытать какие-то варианты и получить результаты этих испытаний. При этом не совершаются попытки рескрипции данной ситуации, однако клиент может понять, почему в прошлом ему было бы трудно поступать как-то по-другому.

 

Инструкции по выполнению имагинации для концептуализации кейса

1. Закройте глаза и найдите безопасное место "здесь и сейчас". Внимательно оглянитесь вокруг себя. Где вы находитесь? Вы один или рядом с вами есть еще кто-то? Что вы видите, слышите, обоняете (возможно, у вас возникают еще какие-то ощущения)? Как вы чувствуете себя? Сосредоточьтесь на этом чувстве.
2. Позвольте этому образу и возникшему у вас чувству покинуть ваше сознание и вообразите какую-то ситуацию в настоящем, в которой вы чувствуете себя некомфортно. Внимательно оглянитесь вокруг себя. Где вы находитесь, что здесь "не так", есть ли здесь кто-нибудь еще? Что вы видите, слышите, обоняете (возможно, у вас возникают еще какие-то ощущения)? Как вы чувствуете себя? Сосредоточьтесь на этом чувстве.
3. Удержите в себе это чувство, а образу позвольте улетучиться из вашего сознания. Дайте возможность возникнуть в вашем воображении какой-то ситуации из вашего детства, в которой вы чувствовали себя примерно так же, как вы чувствуете себя сейчас.

• Если это не сработает сразу же, сосредоточьтесь на этом чувстве, но не занимайтесь активным поиском.
• Если у вас в сознании возникнет сразу несколько ситуаций, выберите какую-то одну из них. Это нормально.

4. Когда вы остановите свой выбор на какой-то ситуации, внимательно оглянитесь вокруг себя. Где вы находитесь? Что вы видите, слышите, обоняете (возможно, у вас возникают еще какие-то ощущения)? Что с вами? Кто находится рядом с вами? Каков ваш примерный возраст? Что происходит вокруг вас? Как вы чувствуете себя? Что это означает для вас? Что требуется вам?
5. Есть ли что-то такое, что вам хотелось бы сделать, но вы не отваживаетесь сделать это? Что останавливает вас?
6. Если хотите, попытайтесь сделать то, что вам хотелось бы сделать, или подумайте о том, кто мог бы помочь вам (пропустите этот пункт, если он кажется вам чересчур сложным, и переходите к пункту 7).
7. А теперь "отпустите" от себя свое чувство и образ и вернитесь в свое безопасное место, в котором вы оказались в начале этого упражнения. Внимательно оглянитесь вокруг себя и сосредоточьтесь на своих чувствах.
8. Откройте глаза и обсудите возможность наличия связей между трудными ситуациями и чувствами в настоящем и прошлом. Подумайте, как это могло повлиять на формирование одной или большего числа ваших схем или режимов.

 

Когда ситуация в прошлом оказывается довольно травмирующей и клиент начинает заново переживать прошлую ситуацию, терапевт должен тотчас же прекратить имагинацию без возвращения в безопасное место. Он должен предотвратить переживание этой травмы, поскольку это весьма неприятно для клиента, и он может испугаться использования имагинации как таковой. Единственная цель упражнения на имагинацию на данной стадии терапии заключается в том, чтобы выявить связь между неприятными (сильными) эмоциями в настоящем, тем, что происходило в прошлом, ключевыми фигурами, участвовавшими в соответствующей ситуации, и схемой, которая сформировалась в результате этих экспириенсов.

 

Пример диалога, целью которого является поиск истоков режимов

Т: Закройте глаза и вообразите себя в безопасном месте — здесь и сейчас.

К: Я вижу себя сидящей на софе с кошкой на коленях.

Т: Итак, вы сидите на софе с кошкой на коленях. Как вы чувствуете себя?

К: Прекрасно, я полностью расслабилась. Мне не нужно ничего делать.

Т: Хорошо. Сосредоточьтесь на этом чувстве (после непродолжительного молчания).

Т: Отпустите от себя это чувство расслабленности и вообразите какую-нибудь ситуацию (здесь и сейчас), которая неприятна для вас.

К: Я забыла передать своему боссу важное письмо. Похоже, он сильно разозлился на меня.

Т: Как вы чувствуете себя? (пожалуйста, расскажите, что случилось, как если бы вы в действительности присутствуете в этой ситуации)

К: Я испугалась.

Т: Что происходит сейчас?

К: Я оправдываюсь, что было много телефонных звонков, и я была очень занята. Но он просто отодвигает меня в сторону и приступает к чтению письма.

Т: Итак, вас отодвинули в сторону. А как вы чувствуете себя сейчас?

К: Тупой, посредственной, плохой.

Т: Удерживайте у себя это чувство, но отпустите от себя этот образ и посмотрите, не появится ли у вас воспоминание о какой-либо ситуации из вашего детства, которая вызывала у вас такое же чувство.

К: Я не знаю.

Т: Попытайтесь удерживать у себя чувство, что вы глупый и посредственный человек. Вам не нужно отыскивать у себя в памяти какие-то ситуации — в свое время они придут вам на память. Но обязательно удерживайте у себя это чувство.

К: Я вспомнила ситуацию, которая возникла, когда я училась в школе. Я не понимала материал, который объяснял нам учитель, и он выставил меня круглой дурой перед всем классом.

Т: Итак, вы в школе. Сколько вам лет? Где физически вы находитесь в классе?

К: Я учусь в третьем классе. Я стою у доски и пишу на доске слово с грамматической ошибкой.

Т: Что происходит сейчас?

К: Учитель подходит ко мне, зачеркивает написанное мною слово и сердито говорит: “Нора, ты глупая девочка! Садись на место. Я ставлю тебе “неуд”. Мои одноклассники потешаются надо мной.”

Т: Как вы чувствуете себя сейчас?

К: Я готова провалиться сквозь землю от стыда! Я хочу заплакать, но сдерживаюсь изо всех сил.

Т: Итак, вы очень расстроены и сгораете от стыда, получив нагоняй от учителя.

Возможный вариант:

Т: Какой вариант развития событий вы предпочли бы?

К: Мне хотелось бы, чтобы учитель вел себя тактичнее по отношению ко мне, а дети перестали насмехаться надо мной.

Т: Итак, вы нуждаетесь в защите и уважении к себе?

(Клиент кивает головой)

Т: Я полагаю, что ситуация совершенно ясна и что на сегодня достаточно. Вы можете выбросить эту ситуацию и связанные с ней чувства из головы и вернуться в свое безопасное место — на софу, с кошкой на коленях.

(Терапевт возвращает клиента в это безопасное место, а затем предлагает ему открыть глаза.)

 

Таблица 5.1. Вопросы, задаваемые во время имагинативной рескрипции

Имагинативная рескрипция: двухфазная модель
Фаза 1	Что происходит? Что вы видите, слышите, обоняете (возможно, у вас возникают еще какие-то ощущения)? Есть ли кто-нибудь еще рядом с вами? Каков ваш примерный возраст? Что вы чувствуете? О чем вы думаете? Что вы делаете?
Фаза 2	Терапевт вмешивается. (Своевременно) Что вы думаете по поводу того, что сейчас происходит? Как реагирует X (обидчик)? Терапевт снова вмешивается (если это необходимо). Как сейчас реагирует X? Терапевт успокаивает ребенка и предлагает сделать что-то еще.
Имагинативная рескрипция: двухфазная модель
Фаза 2	Какие чувства возникают в связи с этим? Вы нуждаетесь в чем-либо еще? Продолжайте это до тех пор, пока не будут удовлетворены все потребности клиента
Имагинативная рескрипция: трехфазная модель
Фаза 2 (в трехфазной модели)	Терапевт предлагает Здоровой Норе вмешаться в этот процесс Что вы думаете по этому поводу? Взгляните на Маленькую Нору; в чем, по вашему мнению, она нуждается? Что вы хотите сделать? Хорошо, сделайте это. (Здоровая Нора делает что-то, чтобы остановить обидчика) Есть ли еще что-то, что вы хотели бы сделать? (Например, успокоить ребенка) Хорошо, сделайте это. (Здоровая Нора успокаивает ребенка) Продолжайте до тех пор, пока ребенок не успокоится.
Фаза 3 (в трехфазной модели)	Нора снова выступает в роли Маленькой Норы. Терапевт повторяет то, что делает Здоровая Нора. Что вы чувствуете? Хотите ли вы чего-нибудь еще? Хорошо, попросите X (X — здоровый взрослый [терапевт, помощник, взрослый клиент]) (Разрешите Маленькой Норе попросить Здоровую Нору сделать это; в результате это упражнение также становится упражнением на выражение потребностей клиента.) Что происходит? Что вы чувствуете? Хорошо ли это? Хотите ли вы чего-либо еще? Продолжайте это до тех пор, пока все потребности клиента не будут удовлетворены

 

Повторяйте или изменяйте части до тех пор, пока клиент не скажет, что у него все в порядке.

 

Базовая двухфазная модель имагинативной рескрипции во время первой части терапии

Во время первой части лечения у клиента еще не выработался достаточно сильный режим здорового взрослого. Поэтому он еще не понимает нормальных отношений “родитель-ребенок” и не может представить, как родитель реагировал бы (или должен был бы реагировать) на ту или иную ситуацию. Эта неспособность клиента понять нормальные отношения “родитель-ребенок” может иметь очень серьезные и далеко идущие последствия. Некоторые клиенты не обладают базовыми жизненными навыками и не умеют сами заботиться о себе. Их детство проходило на улице, с ее суровыми законами, а если они по преимуществу находились дома, то старались как можно меньше попадаться на глаза взрослым, в результате чего им приходилось самим заботиться о себе.

 

Легко понять, что такой человек плохо представляет, как “нормальный родитель” реагировал бы на ребенка, допустившего какую-то оплошность, или как он реагировал бы на то, что с его ребенком случилось бы что-то ужасное. Таким образом, терапевт должен служить моделью хорошего родителя (см. “Ограниченное замещающее родительство”). При выполнении упражнений на имагинативную рескрипцию терапевт должен подумать, как здоровый родитель реагировал бы на ту или иную ситуацию. Чтобы терапевт понимал, какой должна быть надлежащая родительская реакция на какую-то конкретную ситуацию, вовсе не обязательно, чтобы у терапевта были собственные дети. Обычно для этого бывает достаточно здравого смысла и здоровых чувств, присущих нормальному человеку. Сейчас мы опишем, как происходит эта двухфазная имагинативная рескрипция. Соответствующий обзор приведен в табл. 5.2.

 

Фаза 1: клиент рисует в своем воображении исходную ситуацию

Перед началом фазы 1 клиент должен нарисовать в своем воображении безопасное место или какую-то неприятную ситуацию, участником которой он недавно стал. В качестве отправной точки имагинации терапевт использует информацию о предыдущей жизни клиента (см. рис. 5.1).

 

Клиент как можно детальнее рисует в своем воображении какую-то неприятную ситуацию из своего детства. Это вовсе не обязательно должно быть наиболее травмирующее из пережитых им событий, поскольку менее травмирующие события также приводили к ложным умозаключениям и способствовали формированию дисфункциональных схем. Клиенту не обязательно также воспроизводить в памяти самое раннее из таких воспоминаний, поскольку события, связанные с формированием дисфункциональных схем, как правило, время от времени приходят ему в голову, и любое воспоминание, пришедшее ему в голову, обычно является показательным. Кроме того, не обязательно быть совершенно уверенным в стопроцентной точности запоминания клиентом всех подробностей ситуации, воспроизводимой клиентом. Цель данного упражнения заключается не в том, чтобы со стопроцентной достоверностью воспроизвести ту или иную ситуацию, а в том, чтобы изменить смысл обобщенных схематических представлений типичных экспириенсов, связанных с детством клиента.

 

Таблица 5.2. Две фазы базовой модели имагинативной рескрипции во время первой части терапии

Фаза 1	Клиент = ребенок	Исходная ситуация как ее воспринимал клиент
Фаза 2	Клиент = ребенок; терапевт переписывает сценарий	Рескрипция: терапевт переписывает сценарий ситуации. Клиент воспринимает интервенцию терапевта как ребенок. Он запрашивает и принимает от терапевта такой объем интервенции, какой считает необходимым для себя.

 

В то время как клиент пытается вспомнить какую-то конкретную ситуацию и пережить ее с точки зрения маленького ребенка, терапевт продолжает расспросы о чувствах и экспириенсах клиента. Терапевт интересуется сенсорными экспириенсами (Что вы видите, слышите, обоняете, чувствуете?), эмоциями (Что вы чувствуете? Вы сердитесь или боитесь?), мыслями (О чем вы думаете сейчас?), и поступками (Что вы делаете? Что происходит?) (см. также табл. 5.1). Сильные эмоции обычно являются хорошим показателем того, что человек переживает какое-то важное для него воспоминание.

 

Важно знать, что терапевту следует адаптировать тон своего голоса и используемый им язык к возрасту ребенка. Поэтому он говорит дружественным, мягким и успокаивающим голосом, как если бы он разговаривал с “обычным” ребенком соответствующего возраста.

 

Пример имагинации на фазе 1

Нора — восьмилетний ребенок; она упала с велосипеда, сильно ушиблась и поранила ногу о заграждение из колючей проволоки. Ее мать не помогла ей и не утешила ее. Она рассердилась на Нору и наказала ее.

 

К: Я нахожусь на кухне вместе со своей матерью.

Т: Что происходит там?

К: Я упала с велосипеда и моя нога сильно кровоточит. Я плачу.

Т: Что вы чувствуете?

К: Рана саднит и мне страшно, поскольку я вижу на ноге довольно глубокий порез от колючей проволоки.

Т: Что вы делаете?

К: Я прошу свою мать помочь мне, но она кричит на меня, чтобы я прекратила хныкать. Она говорит, что моя нога заживет сама собою. Она интересуется, не поломался ли велосипед ...

Т: А затем?

К: Я боюсь открыть рот, потому что колесо велосипеда изогнулось “восьмеркой”. Моя мать собирается наказать меня. (Клиент начинает плакать и дрожать.)

Т: Ладно, остановимся на этом. Нам известно уже достаточно много, и вам необязательно переживать заново всю ситуацию, от начала до конца.

 

Как только с этим воспоминанием становится все ясно, можно переходить к фазе 2. Нет необходимости переживать всю ситуацию заново, от начала до конца. Достаточно того, что клиент испытывает эмоции, увязанные с этой ситуацией/воспоминанием. Иногда бывает полезно обсудить фазу 1 и лишь после этого переходить к фазе 2, но обычно терапевт может предложить клиенту не открывать глаза и перейти к фазе 2.

 

Фаза 2: терапевт осуществляет рескрипцию

Когда возникает угроза, что во время имагинации может произойти что-то серьезное, терапевт останавливает ситуацию и говорит, что готов прийти на помощь Маленькой Норе. Он предлагает клиенту вообразить, что находится рядом с ним в той же ситуации. Не спрашивайте разрешения войти в образ, созданный клиентом, — просто скажите клиенту (пребывающему в состоянии ребенка), что с этого момента находитесь рядом с ним. Спрашивать разрешения рискованно, поскольку клиент может отказаться, например, потому, что не желает впутывать вас в опасную ситуацию. В этом случае старый смысл ситуации лишь подкрепился бы (рядом со мной нет никого, кто мог бы помочь мне, и я оказываюсь полностью во власти своего обидчика), а это вовсе не то, к чему мы стремимся.

 

Пример фазы 2: в имагинации появляется терапевт

Т: Я вхожу на кухню. Вы видите меня?

(Клиент кивает головой)

Т: Я стою между вами и вашей матерью. Я не позволяю ей замахнуться рукой, чтобы ударить вас. Вы видите это?

К: Да, но будьте осторожны, у нее очень сильные руки.

 

Терапевт продолжает, делая все необходимое, чтобы защитить и успокоить Маленькую Нору. Он одергивает обидчика и, если необходимо, выдворяет его из помещения. Если необходимо, терапевт прибегает к любым фантастическим образам, чтобы защитить ребенка от нападок. Внезапно он может стать гораздо сильнее и больше в размерах, чтобы остановить обидчика. Он может воздвигнуть стену или забор между клиентом и обидчиком. Он может также призвать на помощь полицию или Общество по защите детей. Одним словом, первое, что должен сделать терапевт, это сделать ситуацию более безопасной для ребенка.

 

Единственное, что не изменится волшебным образом, это обидчик (которым чаще всего оказывается родитель). Хотя клиент иногда просит терапевта изменить родителя, сделав его заботливым и любящим человеком, это не срабатывает. Клиент очень хорошо помнит своего родителя как равнодушного к нему или агрессивного человека, и маловероятно, чтобы такой родитель превратился в свою полную противоположность — даже в фантазии (особенно если сейчас родитель продолжает вести себя так же, как прежде).

 

На фазе рескрипции терапевт должен приспосабливать тон своего голоса и используемый им язык к человеку, с которым он общается. Если он общается с обидчиком, то может разговаривать взрослым и даже сердитым голосом. Но когда он обращается к ребенку, он говорит гораздо мягче и дружелюбнее.

 

Пример фазы 2: в имагинации появляется фигура терапевта, который вмешивается в ситуацию (продолжение)

Т: Я говорю вашей матери: “ОСТАНОВИТЕСЬ, вы не должны поднимать руку на Нору. Разве вы не видите, что она серьезно травмирована?!”

К: Не забывайте, моя мать — человек изрядной физической силы.

Т: Не беспокойтесь, хотя я и помельче нее, я тоже довольно сильный человек. Я крепко держу вашу мать за руку. Что происходит сейчас?

К: Моя мать очень сердита на вас. Я вижу это по выражению ее лица, но она не отваживается ударить меня, пока вы рядом со мной.

Т: Миссис X, вашей дочери следует обратиться к врачу; похоже, у нее глубокий порез на ноге.

К: Сейчас моя мать обрушилась на вас с руганью. Она говорит, что я для нее, как кость в горле, и ...

Т: Прекратите немедленно и оставьте Нору в покое. Ей нужна медицинская помощь.

К: Она хочет ударить вас.

Т: Я выталкиваю ее из кухни в прихожую и закрываю на замок дверь, ведущую в кухню. Ее нет, она ушла!

К: К счастью, теперь она не сможет ударить вас.

Т: Теперь она не сможет ударить и вас. Я не позволю ей вернуться, пока она ведет себя подобным образом.

 

После того как обидчика выдворили из помещения, имагинация продолжается. Маленькая Нора по-прежнему нуждается в поддержке, заботе и покое. Обычно она сильно переживает случившееся; ее волнует, что же будет дальше. Точно так же, как хороший родитель заботится о своем ребенке, терапевт также должен продолжать заботиться о клиенте, даже после того как непосредственная опасность нападения миновала. Терапевт может делать все то, что делал бы “настоящий” родитель, чтобы успокоить своего ребенка. Он будет говорить с клиентом в успокаивающем тоне, сидя рядом с ним или предлагая ему сесть к себе на колени. Клиент воспринимает этот момент как маленький ребенок; это будет казаться ему вполне естественным знаком поддержки и дружеского участия. Клиент также чувствует поддержку со стороны терапевта, когда столь неприятная ситуация, как описано выше, сопровождается очень приятной ситуацией (например, терапевт предлагает клиенту поиграть в какую-нибудь игру, прогуляться или скушать мороженое).

 

Разумеется, все это происходит во время имагинативной рескрипции, то есть лишь в воображении. В действительности терапевт даже не прикасается к клиенту. Он лишь говорит, что сидит рядом с клиентом, держит его за руку или позволяет ему сесть к себе на колени, когда клиент воображает себя маленьким ребенком.

 

Пример фазы 2: во время имагинации терапевт помогает клиенту и успокаивает его

Т: Как ваши дела, Нора?

К: Испуг все еще не покидает меня: вскоре она вернется и побьет меня. Сейчас она разозлилась еще больше, поскольку вы вступились за меня.

Т: В таком случае, как мне кажется, было бы неплохо, если бы ее заперли где-нибудь, откуда она не сможет добраться до вас. Где мне лучше всего запереть ее? Может быть, в тюрьме?

К: Да, только чтобы это было где-нибудь подальше от меня и чтобы она не могла сбежать оттуда.

Т: Хорошо, я перемещу ее на какой-нибудь остров на другом конце света. Как вы чувствуете себя сейчас?

К: Спокойнее, но я все еще очень расстроена тем, что случилось.

Т: Итак, вы все еще очень расстроены. Я хорошо вижу это. В чем вы нуждаетесь?

К: Сейчас я чувствую себя очень одинокой! (плачет)

Т: Может быть, мне посидеть рядом с вами? Может быть, вам дать носовой платок? Позвольте мне приобнять вас. Все хорошо, она ушла; сейчас мы обработаем рану на вашей ноге. Я позвоню вашему семейному врачу и попрошу его приехать и осмотреть вашу ногу.

(Клиент вздыхает и постепенно прекращает плакать)

Т: Как вы чувствуете себя сейчас?

К: Гораздо лучше. Врач действительно сейчас приедет?

Т: Разумеется, поскольку порез на вашей ноге очень глубокий, и я не думаю, что вы сможете самостоятельно добраться до больницы.

К: Очень хорошо, но мне хотелось бы, чтобы вы оставались со мной до его приезда, поскольку я чувствую сильную боль в ране.

(Клиент все еще не успокоился и выглядит встревоженным)

 

Терапевту следует иметь в виду, что большинство клиентов не понимает, что им требуется после того, как обидчика удалось остановить и отправить его куда-нибудь подальше. Поэтому на данной фазе терапии бывает полезно спросить у клиента, в чем он нуждается, не рассчитывая, однако, на то, что клиент сможет выразить свою потребность словами. Не спрашивайте у него: “Что еще я мог бы сделать для вас?”, поскольку такого рода вопросы обращены, по сути, к режиму здорового взрослого, который еще очень слаб у клиента. У клиента еще нет опыта, который подсказывал бы ему, что может сделать для него хороший родитель. Поэтому вам придется напрячь свою фантазию, чтобы понять, в чем нуждается маленький ребенок в подобных ситуациях. Например, в рассматриваемом нами случае ребенок нуждается в покое и помощи со стороны семейного врача.

 

Зачастую клиента пугают последствия, которые эта забота и внимание будут иметь в долгосрочной перспективе. Клиента нужно уверить, что в будущем ему ничто не угрожает. Ребенок боится наказания за то, что выразил свои потребности или воспользовался помощью терапевта. Терапевт должен быть уверен в том, что ребенок понимает, как обратиться к терапевту, если что-то пойдет “не так”. Поскольку все это происходит в рамках имагинации, можно использовать и реалистичные (мобильный телефон), и фантастические (волшебное слово) методы успокоения клиента. Ситуация может оказаться для клиента настолько ненадежной, что терапевту будет недостаточно просто вернуться, когда клиент будет нуждаться в нем. В таком случае терапевт может предложить клиенту подыскать какое-то безопасное место, где он мог бы жить, например в семье хороших знакомых клиента или с терапевтом. Важный момент этой интервенции заключается в том, что клиент чувствует себя в безопасности и воспринимает терапевта как человека, готового в любое время прийти ему на помощь.

 

Пример фазы 2: во время имагинации терапевт помещает клиента в безопасное место

Т: Может быть, вы хотите сказать еще что-то?

К: Да, я боюсь, что моя мать вернется, и в этом случае мне не поздоровится, поскольку я попросила вас запереть ее где-нибудь подальше от меня.

Т: Значит, вы боитесь оставаться здесь одна?

(Клиент кивает)

Т: Может быть, вы могли бы какое-то время пожить у кого-то? Есть ли у вас хорошие знакомые, которые могли бы временно приютить вас?

К: Возможно, тетушка Роза ... Да, она всегда была очень добра ко мне.

Т: Могу я подвезти вас к вашей тетушке? У нее вы будете в безопасности, и в любой момент сможете созвониться со мной.

(Наконец клиент начинает понемногу расслабляться и даже улыбается)

Т: Поехали. Далеко ли от вас проживает ваша тетушка?

(Клиент отрицательно качает головой)

Т: Я доставлю вас к ее дому ... Итак, вот мы и приехали к вашей тетушке. Где же здесь звонок? Ага, вот он. Тетушка открывает дверь, она рада видеть вас. Вы замечаете это?

(Клиент кивает и улыбается)

Т: Тетушка Роза, я привез к вам Нору. Дело в то, что она упала с велосипеда и сильно поранилась. Я позвонил врачу, чтобы он приехал и осмотрел ногу. Нора хотела бы на какое-то время остаться у вас.

Т: (клиенту) Что ответила ваша тетушка?

К: Она говорит, что с удовольствием примет меня. Она предлагает мне сесть на софе у телевизора.

Т: Хорошо. Я подожду, пока придет врач, а затем отправлюсь к себе в офис. Я договорюсь с вашей тетушкой, чтобы вы пожили у нее какое-то время, а я буду каждый день навещать вас, пока ваше состояние не улучшится. Что вы думаете по этому поводу?

К: Это просто замечательно.

Т: Этого достаточно, или есть еще что-то, чего вам хотелось бы?

К: Нет, этого вполне достаточно. Я рада, что могу остаться у тетушки Розы и что вы будете каждый день навещать меня.

Т: Я тоже рад, что вы останетесь у тетушки Розы. Она позаботится о вас, если у вас возникнут какие-либо проблемы, наподобие той, которая приключилась во время вашей езды на велосипеде, а также в других ситуациях. В том, что вы упали с велосипеда, нет вашей вины — просто вам не повезло. Ваша мать не может помочь вам, потому что начала паниковать и разозлилась, вместо того чтобы позвонить врачу. Ваша мать сама испытывает серьезные проблемы. Вы хороший ребенок и заслуживаете хорошего обращения.

(Клиент вздыхает и выглядит более раскрепощенным)

Т: Выпейте что-нибудь и скушайте пирожное. Какие пирожные вам нравятся?

(Терапевт предлагает Маленькой Норе что-нибудь вкусненькое, чтобы стимулировать в ней Счастливого Ребенка. В качестве альтернативы можно предложить ей поиграть в какую-нибудь детскую игру.)

 

После этого клиент может прекратить выполнение упражнения и открыть глаза. Затем терапевт обсуждает смысл этой имагинации с точки зрения схем клиента. В этом случае возвращаться в безопасное место необязательно, поскольку клиент оказался в безопасном месте в рескрипции ситуации, выполненной терапевтом. Во многих случаях клиент уже пришел к выводу, что все несчастья, случавшиеся с ним в молодости, происходили по его вине и что у его родителя есть право сердиться на него и плохо обращаться с ним, поскольку он был тупицей, плохим ребенком и лентяем.

 

В результате рескрипции этой ситуации клиент осознает, что его вины в этом нет и что он не заслуживал плохого обращения с собой — просто он был ребенком, нуждавшимся в заботе, а его родитель поступал так, как не следовало бы поступать хорошему родителю. Представления клиента о себе, в соответствии с которыми он, совершая те или иные ошибки, до сих пор остается глупым, плохим и лентяем, можно исправить с помощью этой техники. По мере возможности следует сформулировать — в письменном виде — альтернативную интерпретацию ситуации, которую клиент должен периодически воспроизводить у себя в сознании. Как бы то ни было, самый важный результат заключается в том, что клиент начинает относиться к себе в более позитивном, здоровом ключе. “В той ситуации я не был виноват. Напротив, моей матери не следовало бы распускать руки и ... Я чувствую себя раскрепощенно и ничего не боюсь”.

 

Мы также предлагаем терапевту в конце имагинации попытаться сделать что-нибудь приятное для ребенка. Он мог бы придумать что-нибудь такое, что обычно нравится делать ребенку соответствующего возраста, когда случившаяся с ним неприятность уже позади. Обычно в таких случаях ребенку нравится съесть что-нибудь вкусненькое, поиграть или сходить куда-нибудь (например, на детскую площадку или в зоопарк).

 

Трехфазная имагинативная рескрипция на последней фазе лечения

После того как клиент пройдет дальнейшие фазы терапевтического процесса и в достаточной мере разовьет у себя режим здорового взрослого, он сам сможет выполнять рескрипцию. Теперь имагинативная рескрипция состоит из трех фаз (табл. 5.3). Первая фаза идентична упоминавшейся выше первой фазе. Фазы 2 и 3, хотя и несколько отличаются от фазы 2, описанной выше, сохраняют те же важные моменты защиты и успокоения ребенка, помогая ему скорректировать свои неправильные умозаключения.

 

Фаза 2: рескрипция, выполняемая клиентом как здоровым взрослым

После фазы 1 клиенту предлагается вообразить, как он вступает в рассматриваемую ситуацию как здоровый взрослый. Терапевт продолжает расспрашивать клиента о том, что он чувствует и думает и что, с точки зрения его как здорового взрослого, следовало бы сделать для этого маленького ребенка. Задача терапевта заключается не в том, чтобы навязать клиенту какие-то мнения или поступки. Чтобы клиент чувствовал себя увереннее, он должен принимать соответствующие решения самостоятельно. Разумеется, терапевт может что-то подсказывать клиенту, немного помогать ему — но лишь в случае реальной необходимости.

 

Таблица 5.3. Три фазы базовой модели имагинативной рескрипции на второй фазе терапии

Фаза 1	Клиент = ребенок	Исходная ситуация как она воспринимается клиентом.
Фаза 2	Клиент = взрослый	Рескрипция: ситуация оценивается клиентом как взрослым. Клиент вмешивается в ситуацию как взрослый.
Фаза 3	Клиент = ребенок	Рескрипция: клиент воспринимает вмешательство взрослого как ребенок. Он запрашивает и получает от взрослого дополнительные интервенции

 

Пример имагинации с Большой Норой как рескрипции, выполненной здоровым взрослым

Т: Теперь вы — Большая Нора. Можете ли вы вообразить это?

К: Постараюсь.

Т: Вы находитесь на кухне и видите, что происходит с Маленькой Норой.

К: Я вижу, что ее мать очень сердита и хочет ударить Маленькую Нору.

Т: Что вы хотите сделать?

К: Я хочу остановить ее и сказать ей, что ей следует, прежде всего, побеспокоиться о ранах, полученных Маленькой Норой.

Т: Хорошо, сделайте это.

К: Оставьте ее в покое и помогите ей.

Т: Что делает сейчас ваша мать?

К: Она разозлилась еще больше, но я сильнее ее и выставляю ее из комнаты.

Т: Прекрасно! Что теперь с Маленькой Норой?

К: Она вздохнула с облегчением и рада, что ей не досталось от матери.

 

Обратите внимание, что клиент, когда он вмешивается в ситуацию как здоровый взрослый, не только вступается за ребенка, с которым плохо обращаются, но и уделяет внимание этому ребенку. Терапевт может спросить у клиента (когда он пребывает в роли здорового взрослого), известно ли ему еще о каких-то потребностях, которые могут сейчас быть у этого маленького ребенка. Если клиент знает о таких потребностях, терапевт побуждает здорового взрослого сделать то, что тот считает нужным сделать. Если клиент забывает объяснить истинные причины дурного обращения с ребенком и пренебрежения его потребностями и забывает успокоить ребенка, терапевт мягко напоминает клиенту (как взрослому) об этом. Если клиент полагает, что все в порядке и что потребности ребенка удовлетворены, он может перейти к фазе 3 и фактически проверить, удовлетворены ли потребности ребенка в достаточной мере.

 

Варианты в случае, если клиент лишь частично способен пребывать в режиме здорового взрослого

Когда клиент пребывает в режиме здорового взрослого, но не знает, что делать дальше, возможны два варианта фазы 2: либо нужно найти какого-нибудь помощника, либо в роли наставника клиента выступает терапевт.

 

Помощником может быть кто-то из прошлого клиента (например, кто-то из его родственников или учитель), из его настоящего (например, партнер или приятель), или некая вымышленная фигура (например, Супермен). Терапевт предлагает клиенту подумать о ком-то, кто мог бы помочь ему стать здоровым взрослым и вести себя как здоровый взрослый, а также помочь бороться против взрослого агрессора или обидчика; о том, кто помог бы защитить ребенка. Терапевт соглашается на любого помощника, который способен оказывать здоровое, позитивное влияние, но отвергает тех, кто, по его сведениям, оказывал в прошлом (или оказывает сейчас) негативное или абьюзивное влияние на клиента.

 

Помощник оказывает клиенту поддержку при выполнении имагинативных упражнений и делает или говорит то, что сам клиент не может или боится сделать или сказать. Преимущество интервенции со стороны помощника, а не терапевта заключается в том, что клиент сам должен решать, что именно говорит и делает этот помощник, и в результате этого более активно осознает, какой должна быть надлежащая реакция, и начинает лучше понимать, в чем заключаются истинные потребности ребенка. Роль клиента повышается, а его чувство собственной ценности и самоуважения укрепляется.

 

Если клиент не может придумать подходящего помощника, терапевт может попытаться взять на себя роль наставника клиента, предлагая слова и поступки, связанные с тем, о чем клиент ранее думал. Это может быть особенно полезно в первый раз, когда клиент пытается выполнить рескрипцию с точки зрения здорового взрослого, а также когда он говорит правильные вещи, но ему не удается остановить абьюз или избавиться от присутствия пунитивного родителя. В любом случае важно на фазе 2 прекратить неправильное обращение с ребенком, в противном случае этот ребенок не сможет чувствовать себя в безопасности, тогда как ощущение себя в безопасности является одной из конечных целей имагинативной рескрипции.

 

Фаза 3: восприятие рескрипции ребенком

Цель фазы 3 заключается в том, чтобы проверить, получил ли ребенок поддержку, необходимую ему для того, чтобы удовлетворить свои потребности и лучше интегрировать этот новый экспириенс в свою (детскую) схему. Терапевт предлагает клиенту еще раз закрыть глаза и вернуться к состоянию маленького ребенка в воображаемой ситуации, рассматривая вмешательство со стороны клиента как взрослого человека (Большой Норы). Терапевт описывает, что делает Большая Нора, чтобы защитить Маленькую Нору, и спрашивает маленького ребенка, как он чувствует себя и что он думает по поводу вмешательства Большой Норы. Есть ли еще что-то, в чем он нуждается, или что-то такое, что он хотел бы изменить? Затем терапевт предлагает Маленькой Норе попросить об этом Большую Нору и вообразить, что случится после этого. При этом терапевт может говорить от имени Большой Норы.

 

Терапевт продолжает задавать эти вопросы до тех пор, пока не будут удовлетворены все потребности Маленькой Норы. Таким образом клиент может интегрировать новые инсайты в свое представление о самом себе. На третьей фазе клиент так расширяет рескрипцию, чтобы не только устранить угрозу, но и удовлетворить другие свои потребности (такие, как потребность в комфорте, поддержке или поощрении). Так клиент учится осознавать свои потребности и сообщать о них другим людям.

 

Пример третьей фазы имагинативной рескрипции: у маленького ребенка спрашивают, есть ли у него еще какие-то потребности

Т: Сейчас вы снова являетесь Маленькой Норой и снова находитесь на кухне вместе со своей матерью.

(Клиент кивает головой)

Т: Вы видите, как в кухню входит Большая Нора, и в тот момент, когда ваша мать заносит руку, чтобы ударить вас, Большая Нора останавливает ее. Она говорит вашей матери, что та не имеет права бить вас и что она должна прежде всего позаботиться о вашей раненной ноге. Что вы думаете по этому поводу?

К: Хорошо, что сейчас она не смогла ударить меня. Но моя мать все еще очень сердита.

Т: Несомненно! А сейчас Большая Нора выставляет ее из кухни. Как вы чувствуете себя сейчас?

К: Лучше.

Т: Лучше, или вы нуждаетесь еще в чем-то?

К: Моя нога болит по-прежнему, и я чрезвычайно взволнована тем, что случилось со мной.

Т: Скажите это Большой Норе.

К: Моя рана на ноге по-прежнему кровоточит, нога болит, и я чувствую сильный испуг.

Т: Большая Нора видит это, вызывает врача на дом, а затем усаживается рядом с вами. Так лучше?

(Клиент кивает головой и, кажется, испытывает некоторое облегчение)

Т: Как вы чувствуете себя сейчас? У вас все в порядке?

К: Мне хочется, чтобы меня обняли и утерли мне слезы.

Т: Хорошо! Попросите ее об этом.

К: Дай мне, пожалуйста, салфетку и обними меня.

Т: Что делает Большая Нора?

К: Она дает мне салфетку и обнимает меня.

Т: Каковы ваши ощущения? (После небольшой паузы.) Может быть, вы нуждаетесь еще в чем-то? Может быть, Большая Нора может сделать для вас еще что-то?

 

Если необходимо, Большая Нора может отвезти Маленькую Нору к тетушке Розе, как в рескрипции примера фазы 2. Однако возможно также, что клиент просит Большую Нору остаться и поухаживать за ней и что такой вариант больше подходит для данной фазы лечения.

 

После этой третьей фазы, как и в случае второй фазы, терапевт анализирует результаты рескрипции и возникшие потребности, чувства и новые инсайты в связи с корректировкой дисфункциональных схем. Очень важно уделить достаточно времени интеграции новых инсайтов и формированию новой точки зрения на клиента. Поэтому выводы делаются на уровне схемы (в этом нет вашей вины, вы не являетесь неудачницей, просто ваш родитель не знал, какой должна быть его реакция, чтобы она не причинила вам вреда). Терапевт может также рассказать клиенту о том, как должен действовать в подобных случаях хороший родитель и в чем заключаются нормальные потребности ребенка.

 

Имагинативная рескрипция: изменение поведенческих паттернов в будущем

Имагинация — очень полезный инструмент изменения поведенческих паттернов. Опробованию новых поведенческих паттернов зачастую препятствует дисфункциональный подход клиента к решению тех или иных проблем.

 

Сам клиент зачастую не понимает, почему опробование этих новых поведенческих паттернов оказывается для него проблематичным. Воображение какой-либо недавней ситуации, в которой клиент, опробуя какой-то новый вариант поведения, действовал не лучшим образом, и предоставление клиенту возможности подробно описать соответствующую ситуацию оказывается подчас более эффективной формой сбора информации, чем простое расспрашивание с целью получения вербального описания данной ситуации. После этого рескрипция направляется по пути достижения результата, желательного для клиента, но которого ему в действительности не удалось достичь. В ходе имагинации клиент может отрабатывать эффективные способы решения проблем.

 

Янг, Клоско и Вейсхаар [Young, Klosko, and Weishaar, 2003] описывают имагинацию, в которой клиент описывает препятствие такого рода и пытается преодолеть его: “Например, такое препятствие может быть похоже на некую “темную тяжесть”, давящую на клиента. В ходе расспросов клиент обнаруживает, что это препятствие передает такой же месседж, как и родитель-пессимист. Клиент отталкивает от себя такой месседж, отталкивая это препятствие”.

 

Имагинацию также можно использовать, чтобы поработать над будущими ситуациями. Клиент может понять, как ему следовало бы действовать или что ему следовало бы говорить с точки зрения более здорового взрослого. Он может использовать упражнения такого рода, чтобы уяснить, следует ли ему вообще брать на вооружение и практиковать новое поведение. Если, например, клиенту кажется, что ему нужно поговорить со своими родителями, чтобы объяснить им все о данной терапии и попросить у них, чтобы они проявили большее понимание в отношении его желания пройти курс такой терапии, он может проделать все это в своем воображении. Иногда такой подход срабатывает и клиент оказывается хорошо подготовленным к такому разговору. Иногда клиент приходит к выводу, что в таком разговоре с родителями нет особого смысла, поскольку они наверняка отнесутся к его словам так, как это бывало в его юности. В таком случае он может отказаться от идеи затевать подобный разговор с родителями, чтобы защитить себя от возможных будущих проблем.

 

Имагинативная рескрипция: изменение поведенческих паттернов в будущем, если помехи создает отстраненный защитник

Долгое время Нора имела весьма смутные представления о своей будущей жизни. Она не знала, что делать дальше — учиться или работать. У нее не было ни малейшего представления даже о направлении, в котором она желала бы развиваться. Терапевт полагает, что было бы неплохо разобраться с этим препятствием, выполнив имагинативное упражнение.

 

Т: Закройте глаза и вообразите себя в каком-нибудь тихом, спокойном месте. Где вы находитесь?

К: Я прогуливаюсь в парке с Робом.

Т: Вы прогуливаетесь с Робом, и он спрашивает у вас, как вы собираетесь провести остаток своей жизни.

К: Моей первой реакцией является желание переменить тему разговора (то есть, активизируется защитник).

Т: Очень хорошо, что вы отдаете себе отчет в этом. Попытайтесь представить себе другую реакцию на вопрос Роба.

К: Я скажу ему, что затрудняюсь ответить на этот вопрос и что мне нужно подумать над этим.

Т: Хорошо, начинайте думать над этим.

К: Я не могу, я чувствую себя парализованной.

Т: Что вы имеете в виду, когда говорите, что чувствуете себя “парализованной”? Что или кто парализовал вас?

К: Меня парализовала мысль о том, что я должна принять правильное решение, но не могу сначала проверить правильность своего решения. Такое впечатление, что, сказав о своем решении, я буду обязана твердо придерживаться его.

Т: Попытайтесь ослабить эту связь. Разумеется, вы можете пробовать разные варианты и совершать ошибки. Представление о том, что у вас нет права на ошибку, исходит от вашего отца, однако он уже утратил свою власть над вами.

К: Да, это так, но я по-прежнему боюсь принимать решения, поскольку боюсь совершить ошибку.

Т: Попытайтесь избавиться от подобных представлений и начните продумывать разные варианты.

К: Ладно, хотя это и кажется мне несколько странным, но уже не таким парализующим.

Т: Итак, думать о будущем вам мешает страх совершить ошибку; именно поэтому вы избегаете говорить на эту тему.

 

Теперь терапевт может предложить клиенту, по-прежнему пребывающему в процессе имагинации, подумать о том, чем он хотел бы заниматься в будущем, и поделиться своими соображениями с Робом. Еще один вариант развития событий заключается в том, чтобы прекратить выполнение этого имагинативного упражнения и обсудить с клиентом, как он мог бы научиться распознавать это препятствие уже на ранней стадии, и научить его преодолевать свою склонность к избеганию.

 

С другими ситуациями, которых клиент предпочитает избегать, несмотря на достигнутый им уровень здорового взрослого, также можно совладать с помощью имагинации. Это особенно полезно, когда клиент вступает в какие-то новые отношения и его старые схемы и режимы снова активизируются. Клиент может в ходе имагинации проверять новые поведенческие паттерны и выяснять, какие стили и методы подходят ему лучше всего.

 

Имагинативная рескрипция: изменение поведенческих паттернов в будущем, если уязвимый ребенок становится чересчур навязчивым

Еще одна проблема может возникнуть, когда, вместо того чтобы реагировать на ситуацию как здоровый взрослый, клиент переключается в режим уязвимого ребенка.

 

Т: Итак, вы хотите обсудить со своей подругой, что вам кажется, что она критикует вас.

К: Да, я хочу сказать ей, что мне не нравятся ее замечания относительно того, как я одеваюсь.

Т: Хорошо, закройте глаза и представьте, что видите ее. Скажите ей все, что вы думаете по этому поводу.

К: Мне не нравятся твои замечания о моем новом платье. Мне нравится это платье, и мне неприятно, когда ты говоришь, что эта модель кажется тебе странной.

Т: Какой оказалась ее реакция?

К: Мне кажется, она удивилась и даже немного рассердилась (начинает плакать). Не знаю, что сказать об этом.

Т: Мне кажется, сейчас я имею дело с Маленькой Норой. Попытайтесь снова вступить в контакт с Большой Норой. Что она сказала бы вашей подруге по этому поводу?

К: Когда ты бросаешь на меня такие сердитые взгляды, это вызывает у меня легкую досаду и разочарование. Я надеялась, что мое новое платье понравится тебе. Отчего ты так сердишься? Похоже, тебе не нравится, что я руководствуюсь своими собственными вкусами. Тебе не нравится, что наши мнения расходятся?

Т: Хорошие вопросы. Что происходит после этого?

 

Терапевт может обсудить с Норой, не побаивается ли она своей подруги, поскольку она сердится точно так же, как отец Норы. Нора научилась подчиняться, и ей предстоит научиться быть более ассертивной в отношении своих нынешних подруг. Даже если подруга Норы не согласна с ее мнениями, это не мешает Норе придерживаться своих собственных мнений.

 

Часто задаваемые вопросы об имагинативной рескрипции

Использованию имагинативной рескрипции могут препятствовать многочисленные проблемы. Ниже описаны самые распространенные и значимые проблемы, с которыми приходится сталкиваться в ходе этого терапевтического упражнения. Видеопримеры того, как преодолевать трудности, связанные с применением имагинативной рескрипции, предлагаются в материалах [van der Wijngaart and Hayes, 2018].

 

Когда я могу приступить к имагинации?

В большинстве случаев терапевту следует приступать к имагинации как можно скорее. Это дает возможность клиенту с самого начала привыкнуть к имагинации. На второй или третьей сессии вы можете приступить к имагинации без рескрипции с целью выявления (первопричин) схем. Если клиент проявляет повышенную подозрительность, то для того, чтобы развеять его недоверие, может понадобиться несколько больше времени и сил. Терапевт может внедрять имагинацию в курс терапии постепенно, шаг за шагом (см. последующие вопросы).

 

Что можно предпринять, если клиент противится имагинации?

Одно из упражнений, которое помогает снизить порог применения имагинации, заключается в том, чтобы начать с воображения ситуации, которая не относится к категории “трудных” ситуаций. Вы можете предложить клиенту вообразить, что он — ребенок, и вы отправляетесь вместе с ним в кондитерский магазин или магазин детских игрушек, где вы предоставляете ему возможность выбрать понравившиеся ему сладости или игрушки.

 

Еще одна начальная имагинация заключается в том, что вы предлагаете клиенту вообразить, что он прогуливается среди холмов далеко за городом. Он видит, как издалека в его сторону направляется ребенок. Ребенок приближается к нему, и внезапно клиент замечает, что этот ребенок — он сам в детстве. Спросите у клиента, как выглядит этот ребенок и что он мог бы сейчас чувствовать. Спросите у клиента, что он хотел бы сказать этому ребенку или сделать для него. Предложите клиенту что-нибудь сказать этому ребенку. После этого клиент может продолжить свою прогулку или остаться с ребенком, если ему хочется этого.

 

Что делать, если клиент не может вообразить какое-нибудь безопасное место?

Когда клиент не в состоянии вообразить какое-нибудь безопасное место, есть несколько способов помочь ему создать такое безопасное место. Первый способ заключается в том, чтобы помочь клиенту придумать какое-нибудь фантастическое место. Вы можете использовать примеры из известных фильмов или сказок или описать какое-нибудь безопасное место, связанное с прошлым этого клиента.

 

Как было сказано выше, подыскать место, которое, казалось бы, клиенту достаточно безопасным, не всегда возможно. В таком случае роль безопасного места может играть кабинет терапевта, если клиент вполне доверяет терапевту.

 

Всегда ли необходимо начинать с безопасного места?

Нет необходимости всегда начинать с безопасного места. В ходе терапии имагинацию можно также начинать с какого-нибудь неприятного события в прошлом или в настоящем, если во время сессии клиент чувствует себя более уверенно. Некоторые терапевты вообще не используют понятие безопасного места.

 

Как быть, если клиент говорит, что не может найти подходящее воспоминание, или утверждает, что у него в памяти не осталось никаких детских воспоминаний?

Когда клиент не может “найти” подходящие воспоминания или говорит, что у него в памяти не осталось никаких детских воспоминаний, это может означать, что он вполне осознанно не желает “ворошить прошлое” или “закопал” эти воспоминания так глубоко, что оказывается не в состоянии восстановить их в своей памяти. Если использовать имагинацию, чтобы воскресить в памяти какое-нибудь приятное воспоминание, это иногда приводит к тому, что в памяти клиента всплывают воспоминания об очень неприятных ситуациях. Если боязнь болезненных воспоминаний или наказания играет важную роль для данного клиента, бывает полезно распознать эти чувства и разобраться, с какими режимами они связаны. В частности, следует сразу же выявить и ослабить режим пунитивного родителя.

 

После того как удастся справиться с режимами, создающими препятствия, имагинация, как правило, оказывается возможной. Когда клиент боится потерять контроль над собой, терапевт должен в ходе имагинации разрешить клиенту максимально возможный контроль. Терапевт может сначала предложить клиенту попытаться — с открытыми глазами — смотреть в какую-нибудь фокальную точку в течение определенного времени. Это придает клиенту чувство большего контроля ситуации и большей безопасности.

 

Если ощущение повышенной опасности не покидает клиента, это может означать, что на данном этапе терапевтического процесса время для применения этой техники еще не наступило и терапевту необходимо продолжить работу по формированию доверительных отношений с клиентом. Если клиент утрачивает контакт с терапевтом, терапевт должен прекратить выполнение упражнения и вывести клиента из этого состояния. Возможно, в терапевтических отношениях необходимо усилить составляющую безопасности и лишь после этого приступать к повторному применению имагинации. Во многих случаях простое продолжение попыток имагинации приводит к появлению того или иного детского воспоминания.

 

Еще один вариант заключается в том, чтобы предложить клиенту вызвать в своем воображении картины своего детства (и своей семьи в детстве) и обсудить эти картины с клиентом. Клиент может также вообразить дом, в котором проходило его детство, и местность, в которой находился этот дом.

 

Как быть, если клиент не закрывает (или не хочет закрывать) глаза?

Когда клиент не закрывает глаза, терапевт может объяснить клиенту, что с закрытыми глазами он сможет лучше сосредоточиться на выполнении упражнения; однако такого же эффекта можно добиться, уставившись взглядом в определенную точку или фокальную точку в помещении. Иногда клиент не может закрыть глаза или не отваживается сделать это из боязни, что терапевт будет наблюдать за ним, как за подопытным кроликом. Он может также опасаться, что терапевт может сделать что-то неожиданное. Прежде всего, нужно разобраться в причинах того, почему клиент не отваживается закрыть глаза. Затем клиент может высказать свои предположения относительно того, как терапевт мог бы помочь ему чувствовать себя в большей безопасности; например, он мог бы предложить терапевту тоже закрыть глаза, отвернуться от клиента или отойти подальше от него. Терапевт, в свою очередь, мог бы предложить клиенту закрыть глаза на одну-две минуты, просто чтобы привыкнуть к этому состоянию и прочувствовать его, а затем постепенно увеличивать продолжительность пребывания в состоянии с закрытыми глазами.

 

Какое из воспоминаний выбрать, когда у клиента одновременно возникает несколько воспоминаний из прошлого?

Когда клиента переполняют воспоминания, зачастую перекрывающиеся между собой, ситуация становится угрожающей. Первое, что может сделать терапевт, это сказать клиенту, что это не такая уж проблема и что он может выбрать одно из воспоминаний, поскольку все воспоминания могут заключать в себе ценную информацию. Если клиент все же не может остановиться на каком-то одном воспоминании, это может указывать на то, что его жизнь по-прежнему слишком хаотична и что он должен, прежде всего, самоорганизоваться и лишь после этого приступать к выполнению имагинативных упражнений.

 

Если клиенту удается выбрать какое-то одно воспоминание, желательно, чтобы это было воспоминание из его детства. Совершенно очевидно, что от ребенка нельзя ожидать, что он будет вести себя, как взрослый, или брать на себя ответственность, как взрослый (например, вести домашнее хозяйство или ухаживать за грудным младенцем). Кроме того, клиенту в таком возрасте оказывается гораздо легче и быстрее разъяснить, что за чрезмерное наказание и/или (сексуальное) насилие несут ответственность родители, а не ребенок.

 

Как быть, если у клиента всегда возникает одно и то же воспоминание?

Если у клиента всегда возникает одно и то же воспоминание, терапевт может предложить выполнить имагинативное упражнение на какую-то другую тему. В частности, когда терапевту известно, что не были исследованы какие-то важные экспириенсы из прошлого клиента, вполне возможно, что клиент просто избегает болезненных для него тем. Терапевт может предложить исследовать эти темы с помощью имагинации и разъяснить важность переосмысления этих событий с помощью рескрипции и их влияние на дисфункциональные схемы клиента.

 

Что делать, когда клиент отказывается или неспособен бороться против пунитивного родителя исходя из неправильно понимаемого чувства лояльности?

Клиенту можно объяснить, что цель заключается не в том, чтобы полностью отказаться от своих родителей, каковы они сейчас, а совладать с поведением родителей, которое они демонстрировали в детские годы клиента и которое связано с формированием дисфункциональных схем клиента. От клиента не требуется отвергать все, что связано с его родителями; просто он должен определить для себя, какие ценности и нормы он хотел бы воспринять от своих родителей, а какие он хотел бы отвергнуть.

 

Как быть, если клиент не хочет позволить терапевту войти в ситуацию из прошлого этого клиента?

В этом случае клиент, как правило, опасается, что терапевт не сможет “разрулить” рассматриваемую ситуацию. Вероятно, клиент опасается, что обидчик нападет на клиента и причинит ему вред. В таком случае терапевт должен убедить клиента, что сможет “разрулить” данную ситуацию, став больше и сильнее или получив дополнительных помощников (например, полицейских). Терапевт должен сделать все, что в его силах, чтобы войти в ситуацию и обеспечить безопасность клиенту.

 

Как быть, если клиенту кажется, что вмешательство оказалось неудачным?

Иногда бывает, что после рескрипции клиент не удовлетворен своим собственным вмешательством или вмешательством терапевта. В таком случае можно повторить фазу 2, использовав какую-то другую интервенцию. Если, например, клиент сначала хочет, чтобы Большая Нора или какой-нибудь помощник дал хорошую взбучку его отцу, отомстив таким образом за клиента, но немного поразмыслив, решает, что было бы лучше поместить отца в тюрьму, это приводит к соответствующим изменениям в имагинации. Однако при каждой рескрипции сохраняется необходимость помочь маленькому ребенку и защитить его. Имагинативное упражнение, которое предоставляет возможность родителю-насильнику продолжать творить насилие над ребенком, приводит к повторению травмы. При возникновении такой ситуации терапевт должен немедленно вмешаться и остановить родителя-насильника.

 

Как быть, если вмешательство кажется клиенту нереалистичным?

Простейшее решение этой проблемы заключается в том, чтобы придумать какое-то другое вмешательство. Однако иногда такой вариант не срабатывает, и слишком большую роль играет боязнь клиента проявить чрезмерные эмоции. Защитник пытается “увильнуть”, заявляя, что такое вмешательство является нереалистичным. В таком случае терапевт должен обеспечить как можно большую поддержку клиента, чтобы тот не прекращал своих попыток. В других случаях терапевт может объяснить, что несмотря на то, что имагинативная рескрипция является техникой, базирующейся на воображении, она чрезвычайно полезна при обработке воспоминаний о детских экспириенсах, которые являются первопричиной нынешних проблем клиента. Некоторые клиенты нуждаются в разъяснении пластичности человеческой памяти, тогда как другим достаточно эмпирических подтверждений эффективности этой техники.

 

Как быть, если клиент пытается превратить родителя в дружественную личность?

Когда родители не проявляли склонности к чрезмерному насилию над личностью ребенка, у клиента возникает желание изменить поведение родителя в своих воспоминаниях о прошлом. Клиент хочет, чтобы родитель стал симпатичным и дружелюбно настроенным человеком. Чаще всего такой подход не срабатывает, поскольку реальный родитель никогда не вел себя подобным образом. Тем не менее, мы рекомендуем учитывать потребность клиента и предлагаем родителю удовлетворить эту потребность клиента. Чаще всего клиент приходит к выводу, что родитель не способен или не желает делать это или что это поведение настолько маловероятно, что этот новый сценарий не может обеспечить желаемого эффекта. Иногда во время сессии становится ясно, что эту потребность могут удовлетворить другие люди (например, терапевт). Иногда это становится ясно во время следующей сессии. В таком случае следует попытаться выполнить более удачную рескрипцию того же воспоминания.

 

Как быть, если клиент чувствует себя виноватым, поскольку он ничего не сделал, чтобы прекратить насилие, когда он был ребенком?

В таких случаях клиента можно успокоить, подробно объяснив ему, что ребенку по силам в том или ином возрасте. Помните, представления клиента о нормальном развитии зачастую оказываются весьма ограниченными. Наблюдая детей в своем непосредственном окружении, клиент может уяснить, насколько стеснен в своих возможностях ребенок в возрасте, например, четырех лет, как мало он способен контролировать свою жизнь и свое окружение. В качестве образцов “нормального” детства терапевт может также использовать примеры из своего собственного детства.

 

Как быть, если у клиента сохранились воспоминания лишь из более поздних лет своего детства?

У некоторых клиентов сохранились воспоминания лишь из более поздних лет своего детства, например, после 13 лет; что было с ними раньше, они не помнят (или помнят очень плохо). Терапевт может попросить клиента постараться вспомнить что-нибудь из своего раннего детства. Если такие попытки ни к чему не приводят, терапевт может попросить клиента сосредоточиться на неприятных чувствах, которые он испытывал в какой-нибудь ситуации, случившейся в его подростковом возрасте, а затем отпустить от себя возникший у него образ и подождать до тех пор, пока у него не возникнет какое-либо воспоминание из более раннего детства.

 

Еще один вариант заключается в том, чтобы попросить клиента вспомнить какую-нибудь ситуацию из его раннего детства, известную ему из анамнеза или каких-либо других источников. Однако чаще всего здесь замешан какой-то определенный режим, например отстраненный защитник (препятствующих проявлению сильных эмоций и беспомощности) или режим пунитивного родителя (бунтующего подростка обвинить легко). В таких случаях следует, прежде всего, использовать техники, подходящие для этих режимов (см. в разделе).

 

Как быть, если клиент неспособен вообразить себя ребенком?

Это является типичной проблемой у клиентов, которые в детстве были предоставлены сами себе, то есть были как бы родители сами для себя. От них требовалось уже в раннем возрасте, в силу сложившихся обстоятельств, вести себя “как взрослые” и поэтому имели весьма приблизительное представление о том, как ребенок воспринимает окружающий его мир. Терапевт должен попытаться взять на себя родительские обязанности от маленького ребенка и передать эти родительские обязанности некоему “ответственному другому” (например, службе попечения о детях, социальному работнику, какому-то другому терапевту). Лишь после этого клиент может почувствовать себя достаточно свободным, чтобы ощутить свои собственные потребности. Еще один способ помочь клиенту почувствовать себя ребенком заключается в том, что в ходе имагинации терапевт разговаривает с клиентом так, как взрослый обычно разговаривает с ребенком.

 

Если клиент плохо представляет, в чем заключаются обычные потребности детей, терапевт может рассказать ему об этом. Он может предложить клиенту прочитать какие-то детские книжки или посмотреть фильмы о детях с “нормальным” детством. Он может также рассказать клиенту о собственном детстве или о том, как он ведет себя со своими собственными детьми.

 

Понимают ли клиенты разницу между имагинацией и реальностью, особенно когда терапия предполагает значительную близость между терапевтом и покинутым ребенком?

Наш собственный опыт свидетельствует о том, что клиент всегда понимает разницу между тем, что терапевт делает в ходе имагинации, и тем, что он будет делать в реальности. Если в ходе имагинации терапевт обнимает маленького ребенка или даже усаживает его к себе на колени, клиент не рассчитывает, что то же самое терапевт сделает в реальности во время сессии. Клиенты с пограничным расстройством личности были в значительной мере лишены близости, и получение ими любви и тепла в ходе имагинации оказывает им существенную помощь в исцелении своего покинутого и обиженного ребенка.

 

Если в ходе имагинации терапевт оказывается неспособен предоставить клиенту то, в чем он нуждается, целесообразно ли ограничивать ограниченное замещающее родительство, чтобы создать у клиента ощущение комфорта?

Оказание достаточной поддержки и защиты обиженному и покинутому ребенку, как если бы это был ваш собственный ребенок, необходимо для исцеления детского режима. Это включает в себя обнимание и подбадривание ребенка, когда он очень расстроен. Таким образом, потребности детского режима являются руководством к действию терапевта, а не его эмоциональной ингибицией. Если терапевт ощущает дискомфорт с интервенциями такого рода, он может обсудить это с другими схема-терапевтами, чтобы понять причины этого затруднения. Нередко эти интервенции затрудняются правилами, усвоенными из прежнего образования в области психотерапии, в соответствии с которыми прикосновения к клиенту недопустимы. Терапевт должен осознавать, что он прикасается к маленькому ребенку лишь в воображении, а не в реальности.

 

Опасно ли прибегать к агрессивным действиям на стадии рескрипции?

Терапевты зачастую опасаются побуждать агрессивные действия против обидчиков. Однако в случаях жестокого обращения с ребенком, когда ребенок очень боится обидчика, просто приказать обидчику убраться куда-нибудь подальше бывает уже недостаточно. Поэтому если клиент предлагает применить к обидчику более сильные меры воздействия — возможно, даже убить его, — терапевт должен не колеблясь выполнить эту просьбу. Арнц, Тайсема и Киндт [Arntz, Tiesema, and Kindt, 2007] пришли к выводу, что использование агрессивных фантазий при имагинативной рескрипции ослабляет страх и усиливает самоконтроль в большей степени, чем в случае лечения имагинативной экспозицией. Лабораторные исследования не выявили каких-либо рисков, но эти исследования проводились среди студентов [Seebauer, Fros, Dubaschny, Schonberger, & Jacob, 2014]. До настоящего времени нам неизвестны случаи, при которых агрессивная имагинативная рескрипция приводила бы к агрессивным действиям в реальности. Вопрос о том, безопасно ли допускать совершение актов возмездия при имагинативной рескрипции в отношении пациентов судебной медицины, все еще дискутируется. Необходимы дальнейшие исследования этого предмета.

 

Существует ли риск декомпенсации клиента?

Имагинативная рескрипция — вполне структурированное упражнение, в ходе которого терапевт пребывает в постоянном контакте с клиентом, спрашивая у клиента, где он находится и что происходит с ним. Поэтому если у терапевта создается впечатление, что клиента переполняют эмоции или у него начинается процесс утраты связи с действительностью, терапевт может приостановить имагинацию и обсудить происходящее. Еще одно решение заключается в том, чтобы своевременно начать бороться с пунитивным родителем, прежде чем исходящая от него угроза не станет чрезмерной. В других случаях имагинацию можно выполнять маленькими шажками, и терапевт может предоставить клиенту больший контроль над выполнением этого упражнения. Имагинативная рескрипция в настоящее время регулярно используется как безопасный метод лечения клиентов, с которыми, как считалось еще 20 лет тому назад, может случиться декомпенсация от любого вида травматической работы.

 

Влияет ли прием медикаментов на имагинативную рескрипцию?

Седативные лекарства подавляют сильные эмоции. Поэтому имагинативная рескрипция может оказывать более слабое воздействие на клиентов, принимающих такие лекарства. Гейсен-Бло и др. [Giesen-Bloo et al., 2006] впоследствии обнаружили, что клиенты с ПРЛ, действительно, получают меньше пользы от схема-терапии, когда принимают такие лекарства. Этот вывод еще не получил подтверждения в результате проведения контролируемого исследования.

 

Имагинативная рескрипция — мощный инструмент для осуществления изменений в схемах клиента. Как упоминалось выше, в случае клиентов с ПРЛ эта техника не применяется постоянно в ходе многих, следующих друг за другом сессий. Однако терапевт и клиент могут избегать имагинативной рескрипции и, следовательно, было бы разумным в течение продолжительного периода времени применять ее через раз. Рекомендуется чередовать имагинативную рескрипцию с другими экспериенциальными, а также когнитивными и поведенческими техниками.