Ассоциативное обучение (респондентное обусловливание)

Задевает ли фамилия “Павлов” какие-то звоночки в вашем сознании? Иван Павлов был русским физиологом, который работал в конце XIX века. Он был первым, кто описал и проанализировал тип обучения, который называется респондентным обусловливанием - обучением на основе ассоциации. Тот же самый принцип обучения иногда называют классическим или павловским обусловливанием.

Содержание

1. Обучение на основе ассоциаций
2. Облегчение респондентного обусловливания
3. Обусловливание второго порядка, генерализация и дискриминация
4. Обусловливание — это навсегда, или возможно угасание?
5. Респондентное обусловливание и психопатология
6. Избегание и побег
7. Респондентное обусловливание и мысли

Обучение на основе ассоциаций

По сей день эксперименты Павлова с собаками, вероятно, являются самыми известными психологическими экспериментами, по крайней мере для широкой публики. Первоначально он хотел изучить изменение секреции во рту и желудке собак, когда их кормили. Во время экспериментов Павлов заметил затруднение: собаки в его лаборатории без какой-либо пищи выделяли слюну и желудочный сок, когда он входил в лабораторию. Это привлекло его внимание, и он начал эксперименты, которые в конечном итоге сделали его одним из самых известных людей в психологии.

У собак есть естественная реакция, когда они видят еду. У них слюнки текут. Им не нужно этому учиться; это одна из реакций, которые даются биологически. Знаменитые опыты Павлова заключались в попытках систематически исследовать реакции, которые первоначально он заметил случайно. Перед тем как подать миску с едой собакам в лаборатории, он звонил в колокольчик или ударял по камертону. Когда это повторилось несколько раз, Павлов заметил, что у собак начинала выделяться слюна, когда они слышали звонок, несмотря на то, что никакой еды им не давали. Стимул, который был нейтральным с самого начала (звук колокольчика), то есть нейтральный стимул (НС), получил функцию, которая была очень похожа на естественную функцию пищи. Реакция собак была обусловлена так, что звук колокольчика стал условным стимулом (УС). Изученная реакция, которую он вызвал, называется условной реакцией (УР). Естественное обусловливание стимула и реакции, которая вызывалась без обучения, в этом примере — это отношение между едой и слюноотделением, является обусловливанием безусловного стимула (БС) и безусловной реакции (БР). Слово “стимул” относится к событию, предшествующему изучаемой нами реакции (рис. 4.1).

Рис. 4.1. Респондентное обусловливание

Другим примером, который часто приводится в качестве прототипа для формирования условного рефлекса, является естественное моргание. Если мы подуем в глаз человека, человек ответит морганием. То, что это врожденная реакция, вряд ли подвергается сомнению. Дуновение — это простой стимул, который вызывает реакцию. Если дуновению стабильно предшествует звук, то этот звук приобретет некоторые из стимулирующих функций дуновения. Следовательно, звук вызовет моргание, даже если за ним больше не последует дуновение. Стимул, который вначале нейтрален в этом отношении, приобретает функции другого стимула или, по крайней мере, части этих функций. Мы еще раз описали условный стимул и условную реакцию в отличие от дуновения, которое является безусловным стимулом, и последовавшим за этим морганием, которое является безусловной реакцией. Если дуновение направлено к нашему глазу, мы моргаем. Нам не нужно этому учиться. Моргание имеет биологическую функцию — защита глаз (рис. 4.2).

Рис. 4.2. Респондентное обучение морганию

Облегчение респондентного обусловливания

Что мы знаем о факторах, которые управляют опытом обучения как таковым в респондентном обусловливании? Давайте рассмотрим этот вопрос сейчас. Обусловленность включает в себя обучение реагированию на отношение между безусловными стимулами и другими стимулами, которые ранее были нейтральными или неуместными в данном контексте. Поэтому характер фактических отношений имеет решающее значение. Подробнее условные и безусловные реакции мы рассматривали ранее.

Рассматривая отношения между безусловными стимулами и другими, ранее нейтральными, стимулами, мы должны задать вопрос “Какие факторы способствуют респондентному обусловливанию?” Следующие факторы имеют решающее значение для облегчения респондентного обусловливания:

• Если количество случаев, когда условный стимул (УС) совпадает с безусловным стимулом (БС), увеличивается, вероятность того, что условный стимул вызовет условную реакцию, увеличится. Примером может служить моргание, описанное ранее. Чем чаще звук возникает вместе с дуновением, тем больше вероятность того, что звук вызовет моргание.
• Если условный стимул (УС) всегда возникает, когда возникает безусловный стимул (БС), тенденция УС вызывать условную реакцию (УР) будет больше, чем если бы БС также возникал бы без УС. Например, если колокольчик всегда звонит, когда собаку кормят, вероятность того, что колокольчик вызовет слюноотделение, увеличится; это не похоже на ситуацию, когда колокольчик звонит только в определенное время, в один из приемов пищи. Или, если один человек в любящей паре использует тот или иной парфюм только во время сексуального взаимодействия, вероятность того, что запах этого парфюма будет сексуально возбуждающим для пары, возрастет.
• Условный стимул (УС) должен предшествовать безусловному стимулу (БС), а не наоборот. Если вы хотите научить собаку реагировать на слово “печенье”, вы должны сказать это слово непосредственно перед тем, как вы даете собаке печенье.
• Если вы сначала дадите собаке печенье, а слово “печенье” скажете после того, как собака его съест, собака никогда не узнает о связи между словом “печенье” и фактическим печеньем независимо от того, сколько раз вы повторите эту процедуру. Респондентное обусловливание требует определенного фиксированного порядка представления стимулов. УС должен предшествовать БС.
• Другим фактором является временной интервал между условным стимулом (УС) и безусловным стимулом (БС). Если интервал увеличен, вероятность того, что УС вызовет условную реакцию, уменьшится. Если вы скажете “печенье” задолго до того, как собака получит свое печенье, процесс обучения не будет работать.

Заметьте, что фактическая связь не является единственным определяющим фактором. Сильная биологическая предрасположенность может изменить это. Тошнота, пожалуй, — самый яркий пример. Это реакция, которая легко обусловливает. Допустим, вы вкусно поужинали, а затем заболели. Ощущения вкуса и запаха, которые были частью еды, могут стать условным стимулом (УС) для условной реакции (УР) тошноты, несмотря на то что прошло несколько часов между ощущением запаха/вкуса пищи и соответствующим безусловным стимулом (БС) и безусловной реакцией (БР). Эти ощущения запаха и вкуса теперь могут вызывать отвращение и тошноту.

Обусловливание второго порядка, генерализация и дискриминация

Условный стимул (УС), который приводит к условной реакции (УР), может привести к дальнейшему обусловливанию. Если ребенок испугался в темноте и темнота стала условным стимулом, вызывающим страх, другой стимул, существующий в контексте темноты (определенные звуки, например), также может функционировать как УС и вызывать страх, даже если эти звуки не присутствовали в первоначальной ситуации, когда ребенок впервые испугался в темноте. Это иногда называют обусловливание второго порядка. Кстати, пример темноты — это еще один пример, в котором биологические предрасположенности играют роль. Темнота не является “нейтральной” для человека, но является еще одним стимулом, который мы легче учимся бояться, чем некоторые другие стимулы.

Другим очень важным фактором, способствующим обучению посредством респондентного обусловливания, является генерализация, тенденция к распространению респондентного обусловливания на аналогичные стимулы. Вернемся к собакам Павлова. Предположим, что собака была приучена реагировать на звук колокольчика так, что у нее возникало слюноотделение, когда колокольчик звонит, даже если никакой пищи нет. Давайте заменим колокольчик, который мы использовали до сих пор, колокольчиком с несколько другим звуком. Насколько он может быть другим для собаки, чтобы все еще вызывать слюноотделение? Точный ответ может варьироваться в зависимости от нескольких факторов, но звук не обязательно должен быть идентичным. Он просто должен быть “достаточно похожим”.

Маленький ребенок, которого сбила с ног собака и укусила, будет бояться видеть не только эту конкретную собаку, но и других собак, которые достаточно на нее похожи. Если ребенок был сбит немецкой овчаркой и размер собаки является центральным в качестве условного стимула (УС), мы не можем быть уверены, что ребенок будет бояться таксы. Если звук голоса собаки (лай) является центральным для ребенка, в данном конкретном случае таксы, лай будет служить УС и вызывать страх, условную реакцию (УР).

Генерализация означает, что реакция будет распространяться таким образом, что другие стимулы, которые имеют некоторые схожие формальные характеристики с исходным условным стимулом (УС), также могут вызывать условную реакцию (УР). Типичным примером является человек с фобией змей, который чувствует себя неловко, когда видит садовый шланг, лежащий на газоне.

Противоположностью процесса обобщения является дискриминация, способность реагировать на различия между стимулами. Мы можем также изучить этот процесс в классическом павловском эксперименте.

Если у собак так первоначально генерализована условная реакция, что у них возникает слюноотделение на некоторый широкий диапазон звуков колокольчика, вы можете, давая пищу только с определенным звуком, но не с другими (довольно похожими) звуками, заставить собак увеличить дискриминацию, так что у них будет возникать слюноотделение только на ограниченный диапазон звуков.

Легко заметить, что генерализация, дискриминация и баланс между ними важны для организма в процессе обучения адаптации и выживанию. Иногда очень важно иметь высокую степень дискриминации и реагировать только на очень специфический стимул. Примером может служить существо, которое должно оценить заснеженный лед, где разница в оттенке белого указывает на относительную безопасность или опасность ходьбы по льду. В другой ситуации генерализация имеет большее значение, например в случае животного, которое живет с высоким риском стать обедом для хищника. Тогда было бы разумно реагировать на все, что движется.

Обусловливание — это навсегда, или возможно угасание?

Как было ясно показано в нашем представлении обусловливания второго порядка, генерализации и дискриминации, респондентное обусловливание — это динамический процесс. Из этого следует, что обусловленные реакции также могут ослабляться и исчезать, что, как мы упоминали ранее, известно как угасание — реакция “гасится”. В самом основном смысле угасание можно считать теоретически простым: прекращение связи между обусловленным и необусловленным стимулами. Вернемся к собакам Павлова. Если мы будем продолжать звонить в колокольчик неоднократно, но пища никогда не будет подаваться одновременно со звуком, звук колокольчика в конечном итоге перестанет функционировать как условный стимул (УС). Это означает, что его способность вызывать условную реакцию (УР) — слюноотделение в данном примере — закончится. Если маленький ребенок, который был напуган в темноте, неоднократно проводит время в темноте без чего-либо пугающего, увеличивается вероятность того, что темнота больше не будет вызывать страх, то есть функция темноты как УС закончится и она не будет вызывать УР (страх). Но тот факт, что угасание произошло, не означает, что организм возвращается на круги своя.

Реакция, которая сначала обусловлена, а затем погашена, легко восстанавливается. Это показал и Павлов. Он взял двух собак: собаку, которая сначала была приучена к слюноотделению и у которой эта реакция была затем погашена, и собаку, которая никогда не знала значения звука колокольчика. Он поставил обеих собак в ситуацию, когда звук колокольчика снова был связан с получением пищи. Первая собака научилась реагировать на связь между звуком и пищей гораздо быстрее, чем вторая.

Вот еще один пример. Допустим, вы боитесь высоты, но все равно решаете потратить неделю на то, чтобы установить новую крышу на свой дом. Если ничего страшного не случится с вами во время установки кровли, ваш обусловленный страх, вероятно, сойдет на нет в течение недели. Ваш опыт осознавания расстояния от крыши до земли теряет часть своей функции условного стимула (УС) и больше не вызывает страха, вашей условной реакции (УР), или, если вызывает, то по крайней мере не так сильно, как раньше. Если, закончив ремонт крыши, вы не заберетесь на нее до следующего лета, вы, вероятно, будете чувствовать больше страха, чем к концу недели, которую вы провели на крыше в прошлом году. Тем не менее, это, вероятно, будет не так плохо, как когда вы начали работать на крыше в прошлом году, и, вероятно, потребуется меньше времени на крыше в этом году, чтобы ваш страх снова утих.

Респондентное обусловливание и психопатология

Легко понять, что тип обучения, который мы обсуждали, имеет отношение ко многим проблемам, которые заставляют людей обращаться за профессиональной помощью. Например, у нас может быть клиентка, которая приходит к нам, потому что очень боится идти к стоматологу. После многих болезненных переживаний в кабинете стоматолога определенные запахи, звуки (дрель, металлические предметы) и положение тела (откинувшись в кресле) вызывают у нее неприятные условные реакции. Или у нас есть клиент, который приходит к нам из-за посттравматического стресса. Живя в зоне военных действий, он пережил ряд событий, в которых были вызваны болезненные реакции. Несмотря на то что он больше не живет в зоне военных действий, эти ранее необусловленные стимулы и реакции теперь связаны со многими явлениями, которые функционируют как условные стимулы, а затем вызывают реакции (УР), аналогичные реакциям, вызванным в военной ситуации (БР). Давайте рассмотрим ситуацию этого конкретного клиента немного подробнее.

Долгое время Мирза и его семья жили в Боснии и испытывали растущие притеснения со стороны окружающих. В конце концов, это превратилось в постоянный ужас. Война пришла в город, в котором жил Мирза, и он видел, как на людей нападали и даже убивали. Его старшего брата забрали, и его до сих пор не нашли. Мирза предполагает, что он мертв. В течение нескольких лет он жил с ежедневной угрозой насилия, жестокого обращения и смерти. И он, и его родители были унижены, не имея возможности защитить себя разумным способом.

 

Сейчас Мирза с родителями живет в Швеции. Даже при том, что нынешние обстоятельства хороши, он живет с последствиями своего прошлого опыта. Обычные события — различные звуки, люди в форме, дым и огонь — легко вызывают в нем боль и страдания. Некоторые из этих реакций легко понять с точки зрения здравого смысла. То, что Мирза, например, реагирует на военные сцены по телевизору, кажется разумным большинству людей. Другие реакции следуют менее очевидным путем. Например, случай, когда он столкнулся со шведской полицией у своего дома, вызвал сильные чувства. Он знает, что они не представляют для него никакой объективной угрозы, но все равно не может не реагировать сильным страхом. Он даже пытается успокоить себя: “Полиция Швеции не имеет никакого отношения к войне, не так ли? "Сам Мирза считает свою реакцию неестественной и трудной для понимания. “Я знаю, что они здесь не для того, чтобы преследовать меня. Почему я так реагирую?"

По мнению Мирзы, в его реакциях есть логическая непоследовательность. Он реагирует со страхом, но с логической точки зрения не видит ничего страшного. Для нервной системы Мирзы, однако, нет никакой непоследовательности. Его реакции основаны на респондентном обусловливании. Они не “логичны”, и “логическое мышление” не может устранить его реакции или управлять ими. Если мы хотим понять реакцию Мирзы, мы должны рассмотреть его опыт серьезной угрозы как для него самого, так и для его родственников. Его реакции формируются этими переживаниями, хотя стимулы, которые вызывают их сегодня, не представляют реальной угрозы (схема 4.3). Но нынешние условные стимулы имеют формальное сходство со стимулами в его историческом опыте, и в их присутствии его тело мобилизуется для действия — бегства или борьбы.

Схема 4.3. Травматическое обусловливание

Проблемы с менее драматическим фоном, в объективном смысле, также могут быть поняты аналогично. Вот пример Элис.

В жизни Элис много чего произошло. Долгое время она слишком много работала. Тот факт, что она изо дня в день не знала, в каком отделе ей полагается работать, не облегчал ее положения. А затем была эта история с ее женихом Бобом и проблемы с ее матерью, которая пьет и звонит почти каждый день. Но в ту среду Элис была очень уставшей и расстроенной. Она заметила, что ее тело было напряжено и что она чувствовала себя '‘странно”. Вечером, сразу после того как она легла спать, все стало еще хуже. У нее сильно закружилась голова, и бешено заколотилось сердце. Она почувствовала давление на грудь, и ей показалось, что она едва может дышать.

У Элис случилось то, что мы называем “паническая атака”. Сама по себе паника — это нормальная реакция, которая может возникнуть у любого, кто находится в ситуации непосредственной угрозы. У нас есть готовность к этому в пределах нашей основной системы эмоций. В случае Элис ее приступ паники был результатом длительного стресса. Мы можем рассматривать это как тип ложной тревоги в системе реагирования, которая была разработана для опасных для жизни ситуаций [Bouton, Mineka & Barlow, 2001). Паническая атака, хотя и носит мимолетный характер, способна вызвать респондентное обусловливание, так же как и реальные угрозы. Что же тогда становится условным стимулом (УС)? Обычно некоторые из наиболее заметных стимулов ситуации — это сильные телесные ощущения. Это может также отражать то, что мы писали ранее о биологической готовности реагировать на изменения в опыте нашего собственного тела. Давайте подробнее рассмотрим ситуацию Элис.

В течение нескольких дней после приступа паники Элис продолжает чувствовать напряжение и усталость. У нее еще столько же дел. Несмотря на то что она не испытывает другого приступа, она все еще чувствует тяжесть в груди. Но она, наконец, успокаивается, и после спокойного уик-энда усталость, напряжение и тяжесть в груди почти исчезают. Однажды ночью несколько недель спустя Элис допоздна задерживается на вечеринке и в результате гораздо меньше спит, чем обычно. Собираясь на работу рано утром, она чувствует усталость и смутный дискомфорт. Внезапно, когда она идет по коридору, она чувствует головокружение, тяжесть в груди возвращается, ее сердце колотится и паника возникает еще раз.

Как мы должны понимать опыт Элис? Во время второго приступа паники она не чувствовала себя такой измученной, как раньше. Она устала, но усталость была вызвана недосыпанием. Элис думала, что сможет провести одну ночь без сна; она много раз недосыпала, и это никогда не было проблемой. Но часть того, что Элис испытывает “изнутри” как усталость и соматические ощущения, связанные с усталостью, может функционировать как условный стимул (УС) и вызывать условную реакцию (УР) в виде, например, ускоренного сердечного ритма и/или тяжести в груди, независимо от конкретных интерпретаций, которые она делает из этих явлений. Интероцептивное обусловливание становится центральной частью развивающегося порочного круга (схема 4.4).

Схема. 4.4. Интероцептивное обусловливание

Другим примером того, как респондентное обусловливание может влиять на психопатологию, являются обсессивно-компульсивные явления. Вот еще один пример из жизни Элис.

Элис недавно заметила, что она все больше и больше боится что-то забыть. Один из примеров — плита. Выходя из квартиры, она часто останавливается в дверях и спрашивает себя: “Я выключила плиту?” Она возвращается на кухню, проверяет, выключена ли плита, и направляется к двери. Как только она снова оказывается у двери, к ней возвращается мысль: ”Давай посмотрим, действительно ли я ее выключила? ” Часто она возвращается еще один или два раза, чтобы перепроверить.

Оставив в стороне вопрос о том, как началось обсессивно-компульсивное поведение Элис, легко понять, как проверка плиты снова может привести к респондентному обусловливанию. Входная дверь и/или акт приближения к ней может легко стать условным стимулом (УС), который вызывает беспокойство. Таким образом, это пример того, как респондентное обусловливание может стать частью психопатологии. Он дает не только объяснение тому, как начались определенные симптомы, но и как один и тот же поведенческий процесс может стать частью существующих проблем или усилить их независимо от того, как они начались.

Избегание и побег

Мы рассмотрели, как уменьшаются или исчезают обусловленные реакции, когда прекращается связь между обусловленными и необусловленными стимулами. Когда я забираюсь на крышу и подвергаю себя “переживанию высоты” без каких-либо вредных последствий, я обнаруживаю, что способность “переживания высоты” вызывать страх уменьшается. Происходит угасание. Этот естественный процесс угасания прекращается, если я покидаю крышу, когда начинаю бояться, или если, вспоминая свой предыдущий опыт, я никогда не поднимаюсь на нее вообще. Попытка предотвратить неприятный или отталкивающий опыт, когда это происходит, обычно называется бегством, а попытка не провоцировать ситуации, связанные с такими переживаниями, называется избеганием. Часто термин “избегание” используется для обоих видов поведения.

Избегать болезненных переживаний или пытаться от них сбежать — очень естественный вид поведения. И это вполне естественно — научиться избегать того, что может быть опасными. Если мы съели что-то ядовитое или подверглись нападению опасного животного, полезно избегать этих вещей в будущем.

Тем не менее, вы можете видеть, как этот процесс может стать проблематичным с поведением, приводящим к эффекту, противоположному желаемому. Решение не залезать на крышу, потому что подъем на нее вызывает страх, имеет кратковременное преимущество — избавляет от чего-то страшного сейчас. Если я мог бы получить другие возможные преимущества в долгосрочной перспективе, поднявшись на крышу, я теряю эти возможности, когда воздерживаюсь от этого. Кроме того, никакого угасания такой реакции не происходит, и если в будущем я снова окажусь на крыше (или другом подобном высоком месте), по всей вероятности, я снова столкнусь со своим страхом.

Многие, кто ищет профессиональной помощи, платят гораздо более высокую цену в своей жизни, чем просто неспособность подняться на крышу. Например, если я пережил травму в виде угрозы жизни в зоне боевых действий, я не могу избежать всего, что может функционировать как условный стимул для реакций на мои жуткие военные переживания. Куда бы я ни пошел, везде возникают обусловленные реакции.

Если тревога сильная, то легко понять, что человек пытается избежать этого опыта. По иронии судьбы, однако, в долгосрочной перспективе именно это поведение поддерживает тревожные реакции, поскольку естественный процесс угасания не происходит. Как, например, Элис может избежать входной двери? Конечно, это возможно, но это будет иметь странные последствия. Те, кто работал с клиентами с серьезными обсессивно-компульсивными проблемами, знают, что люди действительно будут делать много странных вещей, сталкиваясь с такого рода дилеммой. Даже если опыт, когда человек испачкался, например, может быть очень тревожным, если у вас есть эта проблема, люди, которые навязчиво моют руки, могут полностью воздержаться от мытья, чтобы избежать застревания в ритуалах мытья рук. То, что некоторые люди с паническими атаками становятся очень пассивными (сидят в помещении, медленно передвигаются), согласуется с тем, как мы понимаем порочный круг условных стимулов, условных реакций, избегания, генерализации, отсутствия угасания и так далее.

В этих примерах также задействованы другие процессы, которые лучше объясняют обучение с помощью обусловливающих последствий (оперантное обусловливание). Мы вернемся к этому взаимодействию респондента и оперантного обусловливания в других статьях. На этом этапе мы хотим подчеркнуть, что безнадежность избегающего поведения связана с тем, что то, чего человек избегает в высокой степени, является результатом обусловленности респондента. Эти реакции не находятся под добровольным контролем, и путь к угасанию заблокирован избеганием.

Респондентное обусловливание и мысли

Мысли, которые возникают в нашем мозге, так же как чувства, воспоминания и телесные ощущения, являются внутренними явлениями, которые могут стать частью респондентного обусловливания. Мысль может быть условной реакцией (УР), таким образом, вызываемой условным стимулом (УС). Услышав слова "11 сентября”, вы, конечно, видите определенные ментальные образы во внутреннем взоре. Для большинства читателей это будет не так ясно, если мы скажем, например, “7 октября”.

Но мысли могут также функционировать как УС и быть источником УР. Если вы остановитесь на вызванных образах, некоторые из чувств, которые вы испытывали в тот день, вернутся к вам.

Это имеет большое значение для клинических проблем. Предположим, вы слышали суждение (“Вы не нормальны”) в связи с неприятными переживаниями (безусловная реакция — БР). Если вы еще раз услышите это суждение (или возникнет ситуация, которая вызовет такую мысль у вас), мысль может вызвать аффективную реакцию (условную реакцию — УР), подобную первоначальной. Одним из примеров того, как мысли могут быть УР, является человек с давней проблемой бессонницы. Ложась спать и лежа без сна, положив голову на подушку, он часто обнаруживает у себя мысли о невозможности заснуть. Со временем подушка (или вся кровать) может функционировать как условный стимул (УС) для мыслей о невозможности спать, и невозможно будет лечь спать без таких мыслей (УР). Кровать теперь является УС для реакций, которые вас будят вас, а не помогают уснуть, в то время как желаемым результатом в этой ситуации был бы, наоборот, сон.

Тот факт, что внутренние явления, такие как мысли, образы, чувства и телесные ощущения, связаны друг с другом и рядом внешних ситуаций, имеет большое значение для функционирования человека. Реакции человека постоянно претерпевают изменения из-за непрекращающегося процесса респондентного обусловливания, которое постоянно изменяет функцию, которую среда имеет для этого конкретного человека. То, что до определенного момента не имело значения, приобретает важную функцию; то, что имело одну функцию, теперь получает другую.

Мы хотим подчеркнуть, что респондентного обусловливания все еще недостаточно для понимания явлений, которые мы описываем как “мышление”. Респондентное обусловливание принимает участие в человеческом языке и мышлении, но легко показать, что этот принцип обучения не отражает суть. Гибкость человеческого языка и мышления намного больше, чем такого рода обусловливание может объяснить, как мы видим из истории Мари.

У Мари есть яркое воспоминание о том, как она впервые столкнулась с дискомфортом, который теперь доминирует в ее повседневной жизни. Она регулярно посещала церковь и всегда сидела на заднем ряду. В первый раз, когда она испытала страх, он начался довольно неожиданно, когда она сидела на своем месте во время воскресного служения. Она заметила, что вспотела и покраснела. Ее сердце забилось быстрее, и она почувствовала легкое головокружение. Это было очень неприятно. После этого довольно часто, когда она сидела там, тот же дискомфорт возвращался. Она ценила воскресные служения и поэтому продолжала их посещать и садилась на свое привычное место, с дискомфортом или без него, но в основном с ним. Она не избегала ситуации, в которой это было вызвано, но она остановилась, когда нужно было выйти для Святого Причастия. С тех пор ее трудности распространились на большую часть ее жизни, но все началось именно так.

Как это можно понять? Если бы мы спросили об этом Мари, она, вероятно, сказала бы что-то вроде “Святое Причастие, я никогда не смогу этого сделать. Что если дискомфорт и сердцебиение усилятся, когда...” В целом, ее аргументы и поведение, вероятно, покажутся нам понятными. Но если мысли в первую очередь рассматривать как респондентное обусловливание, поведение Мари очень трудно объяснить. В то время у нее не было опыта, которого нужно было избегать. Она никогда не чувствовала такого дискомфорта или сердцебиения в связи со Святым Причастием. Дискомфорт никогда не был сильнее того, который она испытала, и реальной ситуации, которая вызвала дискомфорт, не удалось избежать. Это как если бы ее (и наши) мысли привели ее туда, где она никогда не была раньше, и они получили оттуда свои функции. Позже мы рассмотрим, как это можно понять с точки зрения обучения. На данный момент достаточно отметить, что то, что обычно называют мышлением, включает в себя больше чем респондентное обусловливание.